Ты разговаривать можешь: Как говорить с Алисой — Алиса. Алиса
Да как ты можешь так говорить?!
Понимаете ли, в чем дело: я ненавижу табу. Вот эти вот все
Понимаете ли, в чем дело: я ненавижу табу. Вот эти вот все
— вот эти все запреты — это очень надежный способ начать сводить человека с ума.
Я помню, как давно-давно дома мы смотрели передачу о каком-то советском актере, который не только успевал играть на сцене и в кино, но и помогать всем вокруг. Ходил в самые высокие кабинеты (благо, был заслуженным) и просил для всех-всех, спасал друзей и знакомых, выбивал для них квоты, пособия, квартиры и внеочередные операции. Но при этом у самого него не было даже квартиры. И диктор сказал: «А вот для себя он никогда ничего не просил. Не мог. Это было для него табу». Моя мама, услышав это, скептически заметила: «Ну вот как это так? Для других просил, а для себя не мог». И ее тон звучал явно вразрез с патетическим тоном передачи, возносящей неумение актера просить для себя в ранг невесть какого достоинства.
Не то, чтобы у нас дома не было табу. Были, и даже много! Например, мне запрещено было жалеть себя. Я потратила уйму времени и сил в терапии, измучила себя и людей рядом с собой, пока не научилась жалости. Жаловаться, принимать жалость, не стыдиться ее, жалеть себя. И потом — жалеть другого, если он просит.
Но все-таки, о табу. Запретить разговаривать на важные для меня темы — это отрезать часть меня, лишить меня в этой теме сил, моих ресурсов. Навесить табу — это начать сводить меня с ума. Тема запрещена, и если я думаю на эту тему, то со мной что-то не так. Это не только стыд, застилающий все вокруг, это четкое ощущение, что я нездорова.
И меня это невероятно бесит. Кажется, если я подумаю о чем-то или скажу об этом себе, то мир вокруг рухнет. Нельзя женщине чувствовать злость на непоседливых детей, нельзя мужчине плакать и проявлять нежность, жалость, умиление, нельзя сказать человеку о симпатии и возбуждении, нельзя вообще говорить о возбуждении, вы что!
Для меня было огромное открытие, что возбуждение бывает не только сексуальным! Если мне нравится человек, это не значит, что я хочу с ним переспать! И имею право ему отказать, если он рассчитывал на секс.
Это табу: проявлять симпатию (боже, сколько прекрасных людей я упустила из своей жизни, боясь сказать им о симпатии! некоторых уже не вернуть…), проявлять антипатию (сколько товарищей я терпела, боясь обидеть, т. е. сказать о том, что мне неприятны их слова или действия), говорить или делать что-то новое (как ядовито усмехнулась моя замдекана, когда на защите диплома я сказала, что сама построила эту карту и такой еще нет! А ведь ее и правда не было: для диплома я взяла в описание очень маленькую территорию Центрального Кавказа, и подробной тектонической карты для нее составлено еще не было).
Это невероятное усилие каждый раз — решиться сказать о себе. Тем более не в воздух, как тут, в соцсети, а лично, конкретному человеку. Это очень страшно — вдруг отвергнет, не поймет. Это стыдно — вдруг посмеется, расскажет другим.
В табу всегда много страха. Страха тех, кто запрещает (вдруг другому можно будет то, чего нельзя мне) и тех, кто это табу выполняет: проще спрятаться за запретом, чем решиться один раз его нарушить и стать счастливым.
«Ты можешь показать мне, как движется вода?» Как разговаривать с человеком с деменцией
В мире 47 миллионов человек с деменцией. Сотни миллионов их близких наблюдают, как любимый человек медленно от них уходит. Но есть способ вернуть осознанное общение, уверена геронтолог Энн Баскет.
Тридцать лет назад я вошла в дом престарелых, и моя жизнь изменилась навсегда.
Я пришла туда, чтобы навестить свою бабушку Элис. Она была очень сильной женщиной, но проиграла битву с инсультом, укравшим у нее способность говорить.
У Элис остались лишь три формы коммуникации. В ее арсенале был звук «тсс, тсс, тсс», тон которого она могла менять от выразительного «нет, нет, нет» до завлекательного «да, у вас почти получилось». Ее указательный палец был необычайно экспрессивным, и она им отчаянно трясла и указывала на что-то.
И у нее были огромные, бледно-синие глаза, которые она открывала или закрывала, чтобы обозначить свое отношение к чему-либо.
Широко открытые глаза говорили: «Да, у вас почти получилось». Если она их медленно закрывала… Это не требует какого-то перевода.
Альцгеймер и деменция — это два слова, которые вызывают облако тумана. Вы можете представить меня на званом ужине. «Чем вы занимаетесь?» — «Я помогаю людям с Альцгеймером и деменцией выразить себя. Куда же вы уходите?»
Страх и догмы плотно скрывают опыт, знакомый 47 миллионам людей по всему миру.
Они живут с этим диагнозом в среднем от 10 до 15 лет. И это число — 47 миллионов — к 2050 году, по оценкам, утроится.
Семья и друзья больных Альцгеймером в этот момент могут исчезнуть, ибо не знают, как находиться в компании человека с деменцией, не знают, что говорить. И внезапно, когда человеку больше всего нужны другие люди, он может столкнуться с мучительным одиночеством и задаться вопросом о значении и ценности своей собственной жизни.
Наука стремится найти лекарства от этих болезней. Но если бы мы могли меньше бояться, это облегчило бы страдания стольких людей прямо сейчас.
К счастью, общение не нуждается в пилюлях. Нужно всего лишь установить осмысленный контакт с человеком. Нужно просто слушать. И немного верить в чудо.
И мы приближаемся к вопросу «как». Как установить осмысленный контакт?
Энн Бастинг
Ответ я нашла у семейной пары в Милуоки, Висконсин, откуда я родом. С Френ и Джимом мы встретились в тоскливый зимний день на их крохотной кухоньке в скромном домике на берегу озера Мичиган.
Когда я вошла в дом, Френ, социальная помощница и опекун, очень тепло меня встретила, а Джим, уставившись вперед, стоял молча. Он находился на долгом, медленном пути к деменции и уже не мог объясняться словами.
Я приехала туда как участница командного проекта. Мы занимались тем, что называли «артистическими вызовами на дом», с простой, на самом деле, целью вовлечь Джима в творческое самовыражение. А для Френ и помощников мы надеялись смоделировать, как они могли бы осмысленно общаться, используя воображение.
Оказалось, что задача была непростой, так как стало ясно, что Джим не говорил месяцами.
Мог ли он ответить, если бы я попросила его высказаться? Я не знала.
Когда родственники пытаются создать контакт, в большинстве случаев они обращаются к прошлому.
Мы обычно говорим: «Помнишь то время?» Но в девяти случаях из десяти тропинка к ответу на этот вопрос в мозге человека с синдромом Альцгеймера полностью уничтожена, и мы остаемся одинокими рядом с дорогим человеком.
Но есть и другой способ. Я задаю им красивые вопросы. Красивый вопрос — это когда мы открываем общий путь понимания. Без правильных или ложных ответов красивый вопрос помогает нам отступить от ожиданий памяти в свободу воображения, в тысячу возможных ответов.
Я все же знала кое-что о Джиме. Я знала, что ему нравилось прогуливаться вдоль озера Мичиган. И когда я окинула взглядом кухню, увидела возле плиты ящик, наполненный мелкими корягами из озера. И подумала: «Попробую задать ему вопрос, на который он сможет ответить без слов». Поэтому я спросила: «Джим, ты можешь показать мне, как движется вода?»
На некоторое время наступила тишина, но потом он очень медленно сделал шаг в направлении этого ящика и вынул оттуда кусок коряги.
Он протянул его вперед и начал очень медленно двигать рукой, показывая, как коряга плывет по волнам.
На протяжении 20 минут он оживлял один кусок дерева за другим. Внезапно он перестал быть беспомощным. Мы уже не были в этой кухне помощниками человека в кризисе. Джим был главным кукловодом, художником, танцором.
Фрэн мне позже сказала, что тот момент стал переломным для нее. Она узнала, как найти подход к Джиму, даже когда его состояние ухудшается.
И для меня это тоже был переломный момент. Я поняла, что такой творческий подход может помочь семьям что-то изменить, расширить их понимание деменции — от трагической пустоты и утраты к осознанному контакту, надежде и любви.
Творческое выражение в любой его форме созидательно. Оно помогает создавать красоту, смысл и ценность там, где до этого могла быть абсолютная пустота. Если мы добавим такое творчество в уход, социальные помощники смогут вовлечь близких в процесс осмысления. И уход, часто ассоциированный с потерей, может стать созидательным.
Но еще во многих местах людям с синдромом Альцгеймера предлагают игры бинго и бросание воздушных шариков. Это пассивные и развлекательные виды деятельности. Пожилые люди лишь сидят, наблюдают и хлопают в ладоши, чтобы просто отвлечься перед следующим приемом пищи.
Любимые люди, стараясь держать своих близких дома, иногда не знают, чем заняться, и поэтому предлагают смотреть телевизор в одиночестве, что усугубляет симптомы деменции, которые, согласно исследованиям, вызываются разрушительными последствиями социальной изоляции.
Но что если процесс создания смысла мог бы стать доступным для пожилых людей и их помощников независимо от их места жительства? Меня полностью изменила и увлекла идея передать эти творческие практики людям. Включение такой творческой заботы в программу помощников могло бы существенно все изменить.
Но сможем ли мы преуспеть в этом? Сможем ли мы ввести эти практики во всю систему здравоохранения?
Первым шагом к этой цели было для меня собрать большую команду художников, пожилых людей и их сиделок в одном доме престарелых в Милуоки.
Вместе, на протяжении двух лет, мы пробовали переосмысливать историю «Одиссеи» Гомера. Мы исследовали темы. Мы писали стихи. Сообща сплели ткань длиной в милю. Мы ставили оригинальные танцы. Мы даже учили древнегреческий с помощью классического ученого.
Мы внесли в календарь дневных дел сотни творческих занятий и пригласили членов семей присоединиться к нам. Мы дали возможность опекунам впервые внести свою лепту в программу. Моментом кульминации была оригинальная, профессионально подготовленная пьеса, объединившая на сцене опытных исполнителей с пожилыми людьми и сиделками.
Вместе мы осмелились сделать что-то прекрасное, пригласить пожилых людей, некоторых с деменцией, некоторых на хосписной помощи, к творчеству, обучению. И все это в месте, где люди умирали каждый день.
Сейчас я сама нахожусь в ситуации, когда мне нужно справиться с этой трудной задачей — увидеть человека с деменцией сквозь этот туман.
На семейном ужине во время праздников моя мать, сидевшая рядом со мной, повернулась ко мне и спросила: «Где Энни?»
Моей веселой, красивой и энергичной маме поставили диагноз Альцгеймера.
И я оказалась в том положении, которое страшит каждого. Она не узнавала меня. Мне нужно было быстро понять, могу ли я сделать то, чему учила тысячи других людей, смогу ли я создать связь сквозь этот туман.
Я сказала: «Ты имеешь в виду Эллен?» — так как пустой стул моей сестры был прямо по ту сторону стола от нас. «Она просто вышла в ванную».
Моя мама посмотрела на меня, затем что-то глубоко внутри зажглось искрой, она потянулась ко мне, улыбнулась, дотронулась до моего плеча и сказала: «Вот ты где». На что я ответила: «Да, я здесь».
Я знаю, что такие моменты будут повторяться снова и снова, не только для меня и мамы, но и для 47 миллионов людей во всем мире и сотен миллионов их близких.
Как нам достойно ответить на вызовы, которые могут затронуть жизнь каждой семьи? Как наши системы здравоохранения собираются реагировать на эти трудности?
Надеюсь, что с помощью красивых вопросов, которые призывают нас находить друг друга и общаться. Надеюсь, что наш ответ будет в том, что уход может быть созидательным и прекрасным.
Источник
Фото: freepik.com
Поскольку вы здесь…
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Home — We Can Talk
We Can Talk использует совместное производство для улучшения опыта детей и молодых людей, которые обращаются в больницу из-за их психического здоровья, и персонала, который их поддерживает.
Добро пожаловать в We Can Talk online, наш бесплатный навсегда (да, навсегда!) онлайн-дом с открытым доступом для обучения, ресурсов, мероприятий и сообщества практиков, посвященных культурным изменениям!
Если вы медсестра, медицинский работник, врач, регистратор, охранник или кто-либо другой, работающий в больнице неотложной помощи, и хотите улучшить опыт детей и молодых людей в кризисе психического здоровья, добро пожаловать, вы попали в нужное место.
.
Бесплатная регистрация
Совместная работа над переменами
We Can Talk под руководством People Unlimited сотрудничает с более чем 50 фондами NHS, чтобы улучшить знания, навыки и уверенность персонала в поддержке молодых людей, переживающих кризис психического здоровья.
Больничный персонал, работающий в отделениях неотложной помощи, постоянно сообщает об отсутствии уверенности и некомпетентности в уходе за детьми с психическими заболеваниями, а исследования показывают, что слишком много молодых людей имеют негативный опыт обращения в больницу из-за своего психического здоровья.
We Can Talk — это совместно разработанный и реализованный проект, призванный дать толчок процессу культурных изменений, чтобы изменить опыт детей и молодых людей, которые обращаются в больницу из-за их психического здоровья, и персонал больницы, который поддерживает их, предоставляя обучение и поддержка инициатив по созданию сообщества и улучшению качества.
Фонд Stockport NHS Foundation Trust
Walsall Healthcare NHS Trust
Фонд Royal Berkshire NHS Foundation Trust
Университетская больница Саутгемптона NHS Foundation Trust
Больницы Хэмпшира NHS Foundation Trust
Фонд Gateshead Health NHS Foundation Trust
Университетская больница Милтон-Кейнс NHS Foundation Trust
Сомерсетский фонд NHS Foundation Trust
Мы можем поговорить
Больницы Портсмута NHS Trust
Детский фонд NHS Alder Hey Trust
Фонд Райтингтон, Уиган и Ли NHS Foundation Trust
Совет по здравоохранению Университета Кардиффа и Вейла
Университетские больницы Дорсетского фонда NHS Foundation Trust
Учебные больницы Лидса NHS Trust
Университетские больницы Ковентри и Уорикшира NHS Trust
Южный Тайнсайд и Сандерленд NHS Foundation Trust
Восточный Сассекс Здравоохранение NHS Trust
Доверительный фонд фонда NHS больниц Ньюкасл-апон-Тайн
Больницы Ноттингемского университета NHS
Фонд Airedale NHS Foundation Trust
Фонд NHS Манчестерского университета
Больницы Оксфордского университета NHS Foundation Trust
Больницы Sandwell и West Birmingham NHS Trust
Больницы неотложной помощи Вустершира NHS Trust
Barts Health NHS Trust
Больница округа Дорсет NHS Foundation Trust
Фонд Berkshire Healthcare NHS Foundation Trust
Уиттингтон Хелс Траст NHS
Больница Королевского колледжа NHS Foundation Trust
Фонд Northumbria Healthcare NHS Foundation Trust
Доверительный фонд NHS Foundation Healthcare Королевского Девонского университета
Дартфорд и Грейвшем NHS Trust
Совет по здравоохранению Университета Анёрлина Бевана
Доверительный фонд Шеффилдского детского фонда NHS
Учебные больницы Брэдфорда NHS Foundation Trust
Остров Уайт NHS Trust
Доверительный фонд Фонда Колдердейла и Хаддерсфилда NHS
Госпиталь королевы Елизаветы, Кингс Линн.
Доверие Фонда NHS
Фонд Солсбери NHS Foundation Trust
Университетские больницы Северного Мидлендса
Больница Барнсли NHS Foundation Trust
Фонд Bolton NHS Foundation Trust
Университетские больницы Джеймса Пэджета NHS Foundation Trust
Фонд NHS Среднего и Южного Эссекса
Больницы Западного Хартфордшира NHS Trust
Университетские больницы Баркинг, Хаверинг и Редбридж NHS Trust
Университетские больницы Сассекса NHS Foundation Trust
Университет больниц Восточного Кента NHS Foundation Trust
Восточный Саффолк и Северный Эссекс NHS Foundation Trust
Больница принцессы Александры NHS Trust
Бирмингемский женский и детский фонд NHS Foundation Trust
Университетские больницы Норфолка и Нориджа NHS Foundation Trust
Тестовое доверие
Доверительный фонд фонда Frimley Health NHS
Восточный и Северный Хартфордшир NHS Trust
Tameside и Glossop Integrated Care NHS Foundation Trust
Доверительный фонд фонда NHS Гая и Сент-Томаса
Пеннинские больницы скорой помощи NHS Trust
Buckinghamshire Healthcare NHS Trust
Посмотреть все больницы и фонды, с которыми мы работаем
Узнайте о проекте от сотрудников больницы и самих молодых людей!
vimeo.com/video/569751359?h=dd4c7c794a&dnt=1&app_id=122963″ frameborder=»0″ allow=»autoplay; fullscreen; picture-in-picture» allowfullscreen=»»/> Не можете посмотреть видео?
Стенограмма видео
Кешия: We Can Talk определенно больше, чем просто проект. Это скорее способ практики, способ функционирования, способ просто стать лучше, хотя мы сосредоточены на детях и молодежи, это лучший способ понять окружающих, где бы кто-то ни проходил мимо вас. коридор или кто-то, с кем вы работаете, это дает вам лучшее представление о том, как смотреть за пределы человека и видеть за пределами его эмоций, весь айсберг, то, что находится под ним. Это просто дает вам совершенно новый способ мышления и размышления о вещах. И это то, что останется с вами на всю жизнь.
Лаура: За последние несколько лет мы наблюдаем резкое увеличение числа детей с психическими заболеваниями, поступающих в больницы. А у нас просто не хватает знаний.
У нас недостаточно навыков, чтобы эффективно заботиться о таких пациентах. И я думаю, в частности, что мы узнали из проекта, так это то, что опыт, который этот пациент получает, когда он попадает в больницу, может полностью изменить его взгляд на больницы в целом и на их пребывание и действительно повлиять на их будущее. и при выписке и как они реагируют. Поэтому я думаю, что чем больше людей могут быть образованы и могут иметь эти знания и набор навыков для ухода за этими пациентами. Как мы уже говорили ранее, даже если это всего лишь небольшие изменения, я думаю, это очень, очень важно. И я думаю, что это действительно полезно для пациентов и персонала, это сделает наш опыт работы с этими пациентами и то, как мы о них заботимся, намного более позитивным, и я лично думаю, что вы будете чувствовать себя намного лучше в связи с оказанной вами помощью. если у вас есть для этого знания и навыки.
[КОНЕЦ ВИДЕО]
Не можете посмотреть видео?
Стенограмма видео
Лив: Что ж, проект We Can Talk так много значит для меня.
Я думаю, что это просто то, что я даже не мог себе представить. Когда я оглядываюсь на то, что мне было плохо, я никогда не мог представить себе, что делаю то, что делаю сейчас, и как бы рассказываю свою историю. И я думаю, что это просто дает мне много информации о многих вещах. И я думаю, что в то время, когда я был в больнице с кризисом психического здоровья, я просто думал, что буквально все были против меня, и все думали, что я был тем, этим и этим. И затем я думаю, что быть частью проекта We Can Talk, разговаривать с персоналом больницы и участвовать в совместном проекте и работать с персоналом больницы, это было просто потрясающе, потому что это заставило меня понять, что люди не осуждая меня, или люди не пытались сделать мне хуже, люди просто не всегда это понимают. И это так здорово, когда пытаешься помочь персоналу понять, через что проходят молодые люди, и мне нравится встречаться со многими другими замечательными молодыми людьми и просто чувствовать, что я не одинок, просто чувствовать, что все, что я чувствовал, было как будто действительным, и что я был не единственным человеком, который так себя чувствовал.
И просто быть частью маленькой семьи, и да, мне это просто нравится.
Стюарт: Итак, я принял участие, потому что я думаю, что для молодых людей очень важно иметь платформу для обмена своим опытом, хотя наш опыт уникален, и у всех нас разный опыт, я знаю, что я не единственный человек у кого был негативный больничный опыт. И я знаю, что есть работа и есть люди, которые хотят что-то сделать, чтобы это изменить. И я надеюсь, что, участвуя в этом, я также смогу вдохновить больше молодых людей на то, чтобы они захотели работать совместно или совместно работать с медицинскими работниками, потому что я не думаю, что мы должны быть… это должно быть нас против них. Я думаю, что, участвуя в такой работе, где я могу рассказать о своем жизненном опыте в здоровой среде, поскольку медицинские работники готовы слушать, мы можем начать разговор о том, как улучшить уход за молодыми людьми.
[КОНЕЦ ВИДЕО]
Основанная на фактических данных система обучения персонала больниц
С 2017 года We Can Talk обучила более 10 000 сотрудников больниц неотложной помощи, 99% из которых сообщили, что обучение We Can Talk изменит их работу, и 99% рекомендуют его коллега.
Все обучение основано на нашей общедоступной, основанной на фактических данных системе компетенций в области психического здоровья детей и молодежи, разработанной при финансовой поддержке Health Education England и подготовленной совместно с персоналом больницы, экспертами в области психического здоровья и молодыми людьми с личным опытом посещения психиатрических больниц. кризис.
Наша платформа онлайн-обучения We Can Talk включает бесплатный доступ к одночасовому модулю самостоятельного обучения We Can Talk, основанному на сострадании, совместно разработанному и представленному молодыми людьми, которым воспользовались 15 000 человек. от более чем 200 трастов NHS!
We Can Talk online также является домом для нашего международно признанного учебного плана We Can Talk Core Curriculum, однодневного самостоятельного обучения, которое дает персоналу неотложной помощи знания, навыки и уверенность в себе для поддержки молодых людей в кризисе психического здоровья. Проверьте, есть ли в вашей больнице доступ к учебной программе We Can Talk Core Curriculum, зарегистрировав учетную запись персонала, или узнайте, как зарегистрировать заинтересованность вашей организации в присоединении к проекту We Can Talk в будущем (доступно финансирование!).
Бесплатная регистрация
Мы можем говорить совместно с People Unlimited.
szkoła języków obcych
Zobacz film o naszej szkole
Wybierz kurs językowy dla siebie i swojej rodziny
| 09 | 0 DZIECI (3-13 лат) Najważniejsze dla nas są chęci do nauki! |
|
ИННЕ ЕЖИКИ Добрый день! Wie heissen Sie? ¿Cómo estás? |
|
Poznaj naszą BOGATĄ ofertę kursów
Co nasi uczniowie i rodzice mówią o nas
|