Письмо для девушки: Письмо девушке на расстоянии, — как же я по тебе скучаю

Но, возвращаясь к призыву апостола Павла быть в мире со всеми, мы должны понимать, что сохранять этот мир следует так, чтобы не наносить тяжелого ущерба самому себе. Бывают ситуации, когда попытки выстраивания духовно и психологически здоровых отношений сопряжены с болью, внутренним сопротивлением родителя и ребенка. В этом письме мы видим, что мама вроде старается найти контакт с дочерью, но у самой девушки это вызывает чувство отторжения. Тут мы имеем дело с травмами детства.

— Возможно ли найти выход из этого положения, которое кажется тупиковым?

— Зависит от обстоятельств каждой конкретной ситуации. Вот в этом случае, я считаю, проблема разрешимая.

Тезис второй:

чтобы помочь отношениям с близким человеком, начать следует с самого себя.

— Так с чего начать решать проблему автору письма?

— Сразу должен предупредить: я не могу в формате комментария в журнале дать совет конкретному человеку, написавшему письмо, — для этого необходимо лично работать с ним, вникая во все нюансы проблемы. Но я попробую изложить некоторые общие принципы, о которых, по моему опыту, стоит знать людям, оказавшимся в подобных ситуациях и стремящимся что-то предпринять для их изменения.

Во-первых, нужно искренне признать, что проблема есть и что эта проблема уходит корнями в вашу детскую травму.

Во-вторых, понять и принять, что вы так больше жить не можете, что вы хотите иметь здоровую атмосферу в семье.

Важно здесь еще отдавать себе отчет, что работа с этой травмой — путь длинный и тяжелый, потому что придется прикасаться к тому, что болит. Из-за этой боли мы и наращиваем защиту в несколько слоев, придумываем рациональные объяснения, почему не хотим разбираться с этим или налаживать отношения с кем-то. Но исцеление начинается там, где есть честность, желание и готовность принять помощь.

— Почему за холодностью по отношению к родителю стоит искать именно детскую травму?

— Недопонимание и отдаленность между членами семьи — дело не новое. Даже если разбираться в этой проблеме на примере письма, в котором достаточно мало деталей для каких-то серьезных выводов, то ситуация на самом деле классическая. Ребенок растет в неполной семье, где мама и бабушка постоянно ругаются. Значит, холодность к матери, о которой пишет девушка, появилась не лишь у нее, а уже была у бабушки и была ею передана маме, а потом мама передала ее и самой девушке.

Деструктивные семейные сценарии могут передаваться из поколения в поколение. В их основе — травмирующий опыт. И это не какая-то генетическая наследственность, это прежде всего воспитание. Но не в педагогическом смысле, а более глубинном — воспитание своим поведением и передача моделей реакции на разные ситуации. Дети берут пример со своих родителей. И некоторые травмы тоже. Как с этим бороться? Остановить эту печальную эстафету на себе. Мы не можем изменить ни маму, ни бабушку, но можем изменить себя и не передать эту боль нашим детям. Это, кстати, тоже хороший мотив, чтобы начать со своей травмой по-серьезному работать — подумать о следующих поколениях.

— На что должна быть направлена эта работа по изменению себя?

— Травма, по наследству передавшаяся еще маленькой девочке, привела к тому, что сейчас уавтора письма очень много боли, которая не отрефлексирована.

Когда ребенку боль причиняют самые близкие люди, ему просто некому ее выразить, не у кого попросить защиты. Ведь если семья не смогла эту защиту дать, то искать помощи больше негде. Ребенок не понимает, что хорошо, а что плохо, и принимает всё от родителей как должное, потому что они для него — святое. И возникающие в это время гнев, возмущение, неприятие он в себе подавляет. Ребенок растет, а подавленные и замороженные чувства так и сидят внутри него. Отсюда возникает жалость к себе. Маленькой девочке плохо, мама с бабушкой ссорятся — пожалеть ее некому, родителям не до нее сейчас. И что девочке остается? Сам себя не пожалеешь, никто не пожалеет.

Но дело в том, что жалость — это любовь, даваемая за несчастье. Это такая форма поддержки (или самоподдержки), при которой тот, на кого она обращена, обязательно должен быть несчастным. И если человек научился принимать поддержку от самого себя в форме жалости, то он обрекает себя на то, чтобы все время от чего-то страдать. Иными словами, находится в позиции «жертвы». Из этого состояния выйти самому очень сложно. Человек, который сам себя жалеет, не знает, чем ему приходится за это платить. На мой взгляд, здесь нужно двигаться по двум линиям: духовной и психологической.

Тезис третий:

первый шаг, чтобы помочь себе духовно, — начать за маму молиться.

— Что можно сделать, если мы говорим о духовной линии движения к исцелению?

— Помочь себе духовно можно, начав с молитвы. Но это не так легко, как кажется. Придется преодолевать тяжелые чувства, потому что есть обида на маму. Молитва — это первый шаг, минимальное действие, которое под силу любому человеку. Пускай даже формально, как говорится, «одними устами», когда в сердце не откликается. И не как-то эпизодически, но сделать ежедневным правилом. Просить Господа соединить сердца двух людей и, главное, растопить эту обиду. И безусловно, общаться со своим духовником на эту тему — в личном разговоре и в таинстве Исповеди, открыто признавая свою боль, непонимание, собственные ошибки. Духовный отец знает путь своего чада, знает, где его сила, а где — слабость, и может направить, поддержать на этом пути.

Но нельзя ограничиться только молитвой и исповедью, требуется также серьезная психологическая работа над собой под руководством специалиста. Травмы такого рода — не некая установка в сознании, которую можно исправить усилием собственной мысли, но глубокое внутреннее повреждение, которое не дает сделать шаг навстречу родителю. Внутри у уже взрослого человека сидит маленькая девочка, у которой на глазах происходило всё, что описано в письме, и которой приходилось в этом участвовать. Этот травмированный ребенок живет почти в каждом человеке. Как психологи говорят, у травмы нет возраста. Травмированная часть личности перестает развиваться и придумывает какие-то адаптивные формы реагирования на потенциально опасные ситуации, чтобы просто выжить. Но она замирает в этой адаптации — остается такой, какой была на момент травмы, не взрослеет. Часто можно услышать в ссоре обвинения в стиле «почему ты ведешь себя, как ребенок?». В них же содержится и ответ: потому что в тяжелые моменты обиженная детская часть выходит наружу. И взрослый, казалось бы, человек ведет себя действительно как малое дитя — плачет, обижается. Или, наоборот, злится, пытается всё разнести вокруг себя, как дети в ярости. Только когда этому ребенку давно не 16 лет, тут уже не до шуток. Поэтому нужно искать эту рану и исцелять ее.

Тезис четвертый:

успех психологической помощи зависит от вашей собственной готовности двигаться вперед, даже если не все будет получаться.

— Вы сказали, что работа с травмой — процесс сложный и при этом долгий. Как же научиться строить свои отношения с мамой в это время — пока ты сам еще только в пути?

— Опять же, дать конкретный совет тут невозможно, потому что эту девушку лично я не знаю. Только какие-то рекомендации общего порядка, от которых можно будет отталкиваться. Как я уже сказал, без помощи хорошего психолога здесь не обойтись. Только надо помнить: психотерапия — это половина успеха, потому что вторая половина — ваша личная готовность терпеть неудачу за неудачей, но все равно маленькими шагами продвигаться вперед. Для этого необходимо попытаться понять следующие вещи:

Во-первых, не стоит ждать от мамы идеального поведения.

Важно осознавать, что мама — такой же травмированный человек, как и Вы сами. Ваше недопонимание — это наслоение травмы на травму. Не надо ждать от больного здоровья. И если Вы принимаете решение выстраивать отношения с мамой, нужно быть готовыми к тому, что мама будет вести себя порой неадекватно и может причинить много боли. И эту боль надо учиться выдерживать — не позволять себя разрушать и выходить из ситуации, где эта боль становится нестерпимой. Но в то же время не обижаться на маму, понимая, что ею движут не какие-то злонамеренные помыслы, но ее собственная личная травма. Конечно, бывают исключения, но обычно так.

Во-вторых, действовать нужно не из детской и травмированной, но из зрелой и понимающей части личности.

Подчеркну: не пытаться вмиг вырасти из обиженного ребенка, но действовать из своей взрослой части. Даже чувствуя его детские эмоции, боль, желание ответить хлёстко. Ведь тут такая модель ситуации: мама в детстве не дала достаточно любви ребенку, маленькой девочке не хватало мамы, а теперь девочка выросла, и это маме стало не хватать своего ребенка. И мама пришла налаживать отношения. Какая реакция может быть у обиженного ребенка? Непринятие, месть, желание поставить человека на свое место — «ага, я мучилась, теперь твоя очередь». Для детской травмированной части это ветхозаветное «око за око» вполне естественно. Но у человека есть и взрослая часть, способная понять, что движет мамой. И важно действовать из нее, не проваливаясь в травмы. Но при этом травмированного ребенка вытеснять нельзя. Параллельно его надо исцелять.

В-третьих, если чувствуешь, что не хватает сил простить,честно себе об этом сказать. Не пытаться себя убедить в том, чего нет на самом деле.

Правильно не зацикливаться на неспособности простить, но где-то внутри себя признать свою немощь. В молитве к Богу сказатьвсе как есть:«Господи, Ты видишь, у меня не получается, прошу, помоги мне через молитву, духовника или психолога, через обстоятельства моей жизни, а пока, пожалуйста, прими меня вот такой, какая я есть». Потому что честность с самим собой — ключ к выстраиванию любых отношений.

Важно понимать, в какой части пути к прощению ты сейчас находишься. Да, осознать собственное бессилие бывает неприятно, потому что мы не любим признавать свою уязвимость. Но такое признание — то, что в православной аскетике называют смирением. Многие думают, что корень этого слова — «мир». Однако это распространенное заблуждение. В церковнославянских текстах «смирение» написано через букву «ять», похожую на современную «е». И в корне этого слова не «мир», но «мера». Смирение — знание своей меры и того, какой ты на самом деле. И порой это смиряет лучше любого другого способа. Когда ты видишь, что хочешь помириться, но не можешь, важно понять, что это — твоя мера, это то, где ты сейчас находишься и откуда нужно пролагать свой путь дальше. Но маме об этом, конечно, говорить не стоит — для нее слова о том, что вы не можете ее простить, могут стать ударом.

| Читайте также:

Смирение и слабохарактерность — в чем разница?

Ко всему сказанному я бы ещё порекомендовал познакомиться с книгой матушки Елены Триандофиловой «Радость прощения». Елена не только жена священника, но и дипломированный психолог. Кроме того, в открытом доступе есть много ее лекций на тему прощения. И в том числе среди методов исцеления есть особая молитва о тех, кого не можешь простить.

— Если резюмировать, о чем важно помнить человеку, который оказался в ситуации, подобной описанной в письме читательницы?

— Нам всем нужно исцелять свои травмы, чтобы не передать их детям и внукам. Когда исцеляешься сам, выстраивать человеческие отношения становится куда проще. Главное не бояться идти навстречу своей боли и ни в коем случае не думать, что психологическая помощь в такой ситуации — это то, что разрушит Вашу семью или нарушит заповедь о почитании родителей. Наоборот, это то, что позволит любви войти в Ваш дом. Но только если Вы искренне хотите этого сами. Невозможно помочь тому, кто этой помощи не желает. Здесь психологи бессильны. Поэтому важно включать и духовную часть в этот процесс, ведь что невозможно человеку, возможно Богу. Там, где ни психолог ничего не может сделать, ни сам человек, остается надежда на Господа, главного нашего Врача.

Беседовала Сабина Кухарчук

лучших имен для девочек, которые начинаются с A