Больно ли получать по лицу в драке: 16 болевых точек, удары по которым сразят обидчика
Как снимают боевые сцены в кино
Конечно, бой на киноэкране – это не настоящий бой. Однако не спешите снисходительно улыбаться. Постановочный бой – это целая наука, а в хорошей экранной драке и удары реальные, и ненависть к врагу хлещет через край, и даже кровь бывает настоящей…
Юрий Кормушин
Специалисты знают, что эффект и зрелищность боевых сцен в кино наполовину, а может быть, даже больше зависит от человека, который ассистирует актеру в его стремлении изобразить непобедимого героя. Эту роль чаще всего исполняют каскадеры, хотя бывает, что актеры берут на себя смелость обходиться без дублеров.
В чем состоит секрет каскадера или ассистента в постановочных боях? Во-первых, независимо от того, коснулась «киношная атака» цели или нет, каскадер должен обязательно «отыграть» реакцию получения удара. Это может быть резкое отдергивание головы, да так, чтобы зритель поверил: так дали по уху, что «искры полетели из глаз».
Работа каскадера предполагает полноценную актерскую игру. Согласитесь, отлететь от удара на несколько метров, когда главный герой сверкает ужасом в глазах, и при этом весело ухмыляться (так бывает), зная о том, что на спине защита, позади страхующие маты, — это непрофессионально. Нужно показать зрителю, что тебе действительно больно.
Взгляд из-под ботинка
Самое главное, что отличает постановку боевых сцен в кино от реального поединка на улице или в спортивном зале, — это отрепетированность действий. Импровизировать здесь нельзя. В сценической драке все заранее распланировано и учтено, актеры и каскадеры знают, кто и что будет делать, кто и куда будет падать или лететь. Причем все эти последовательности действий должны быть так надежно отработаны, чтобы можно было свободно передавать эмоциональную картину боя.
Чтобы драка в фильме получилась и выглядела убедительно, боевые сцены нужно снимать с определенных ракурсов. Специалисты по постановке рукопашных схваток в кино знают: для каждого удара или приема существуют точки съемки, с которых видно, что атака не коснулась человека, и, напротив, есть ракурсы, благодаря которым зритель получит полное удовольствие от «мордобойного» искусства.
Представьте себе, что один актер «бьет» другого по лицу широким, размашистым движением кулака. Если снимать это действие в профиль, будет видно, что удар не коснулся человека и «побиваемый» актер сам отдернул голову. Но если камера снимает это движение со спины атакуемого человека и актер профессионально отыграет реакцию получения удара, то у зрителя создается полное ощущение настоящей, реальной атаки.
С того момента, как в кино стали активно использоваться элементы восточных единоборств, режиссеры сразу заметили, насколько эффектно смотрятся высокие удары ногами.
Это показывает уровень мастерства бойца, или, по-другому, степень «крутости». Анализируя ракурсы кадров, специалисты отметили определенные углы и уровни съемки, с которых даже не очень высокий удар ногой (не все актеры умеют садиться на шпагат) может смотреться очень эффектно. Речь идет о съемке удара ногой снизу.
Страхующее от повреждений снаряжение может быть самым разнообразным. Часто применяются защитные приспособления из мотоспорта, единоборств, игровых видов спорта.
Звезда в шоке
Если избежать удара невозможно, каскадер должен уметь «держать удар» — принимать атакующую конечность на свое тело и частично гасить силу удара специальными движениями, которые, как правило, незаметны. Искомый эффект достигается кратковременным напряжением мышц, окружающих цель атаки. Например, когда человеку наносят удар в живот, он должен уметь напрячь мышцы живота и сделать небольшое движение назад по направлению атакующего воздействия. В результате внутренние органы защищаются напряженным мышечным корсетом, а движение назад частично гасит силу удара. Чтобы принимать удары в лицо, нужно владеть более сложным навыком, который уменьшает силу сотрясения головы при ударе, но, к сожалению, не спасает от синяков и рассечений кожи.
Никакая защита не спасет каскадера, если он не умеет правильно падать.
Речь идет об умении группировать свое тело (к примеру, не выставлять руки в падении) и выполнять приемы смягчения силы удара оземлю при падении, так называемые «страховки». Самая простая «страховка» — это хлопок рукой по поверхности пола или земли при падении на спину, способный частично погасить силу удара. Есть и более сложные «страховки», которые переводят потенциальную энергию падения в кинетическую энергию переката. Бывает, что в работе каскадера на съемочной площадке умение правильно падать в сочетании с защитным снаряжением — это вопрос жизни и смерти.
Каскадерам часто достается не от «собратьев по профессии», а от актеров, которые не умеют контролировать свои движения в постановочном бою либо ошибаются и вместо одного приема выполняют другой. Не секрет, что многие из актеров могут только изображать «крутых парней», а на самом деле не обладают должной физической и технической подготовкой. Поэтому, выполняя задачи постановщика «киношной» драки, актер не всегда правильно оценивает дистанцию до партнера, силу и амплитуду своих ударов и вполне может «зарядить» каскадеру в полную силу.
В последнее время появилось немало актеров, которые действительно занимаются единоборствами. И хотя эта подготовка помогает исполнителю роли в кино справляться с физическими нагрузками, она отнюдь не означает, что актер сможет хорошо сыграть в постановочном бою. Известен случай, когда актер, имеющий разряд по боксу, умел хорошо бить, но контролировать свои движения у него не получалось. Когда нужно было имитировать удар, он бил по-настоящему, а если старался ударить и не коснуться, то выглядело это неубедительно.
Кроме того, практика определенных стилей единоборств порой придает движениям человека настолько характерный рисунок, что двигаться по-другому он уже не может. К примеру, на российском экране какое-то время назад шел сериал про разведчиков времен Великой Отечественной войны, но приемы рукопашных схваток в этой картине изобиловали техникой современных восточных единоборств, о которых в те времена слыхом не слыхивали.
Бывает и так, что актер, входя вобраз, начинает жить в сценическом бою, как в настоящем, и лупит по-настоящему.
Пустой звук?
Все мы слышали, как странно и порой смешно озвучиваются удары мастеров кунг-фу в гонконговских боевиках. И наоборот, есть фильмы, в которых звук врезающегося в челюсть кулака настолько реалистичен, что страшно становится за судьбу актера, получившего такой «подарок» по сценарию.
Искусство озвучки в боевых сценах столь важно, что ошибка в этом деле может свести к нулю все старания постановщиков, актеров и каскадеров. Звук обычно подбирают из готовых высококачественных звуковых библиотек или, как это часто происходит, записывают отдельно, для того чтобы затем подложить готовый эффект под каждый удар.
Звукорежиссеры изобретают весьма изощренные способы записи «батальных симфоний». Как правило, человек бьет по специально подготовленным мишеням, которые позволяют полностью имитировать удар кулака по лицу или в туловище. Вход идут боксерские перчатки или даже мясные туши. Звук ломающейся кости или рвущихся связок от болевого приема также может быть записан предельно реалистично, и узрителя не возникнет никаких сомнений, что злодею в фильме досталось по полной.
Каждый специалист по записи звука, ориентируясь на материал постановочного боя и жанр фильма, решает для себя вопросы звуковой имитации и заново экспериментирует с разными материалами в студии.
И все же как быть с боевым мастерством голливудских кумиров в жизни? Это реальность или тоже пустой звук? Конечно же, киношная схватка- это не реальная драка на улице. Поэтому ждать того, что герой боевика сможет все эффектные и зрелищные приемы повторить в жизни, глупо.
Уличная драка и даже спортивный бой никогда не будут такими же эффектными, как в кино.
Естественно, какими бы совершенными сегодня ни были технологии съемок, актеры все же должны иметь необходимую физическую подготовку и опыт в единоборствах. Если этого нет, на экране все выглядит неубедительно, и единственное, что может спасти и сделать «крутым» актера — это монтаж и съемка короткими крупными планами, когда ничего толком не видно и непонятно, кто, кому, куда и чем навернул. Наверняка все видели такие фильмы, когда вместо поединка зрители наблюдают сплошное мелькание на экране, и уже только в конце победивший актер гордо вскидывает голову и победно произносит финальную фразу.
Когда актер хорошо подготовлен физически и имеет представление о технике единоборств, ставить бой гораздо легче. Его уровень прямо зависит от опыта в реальных и спортивных поединках. Так что если бой на экране вам нравится, можете быть уверены: этот парень и в жизни не промах.
Автор — мастер боевых искусств, эксперт-инструктор по рукопашному бою и безопасности, ведущий рубрики «Школа выживания» в телепрограмме «Военная тайна»
«Падают не от сильного удара, а от удара, которого не видят». Константин Маханьков – о нокаутах и физиологии — Кровь с молоком — Блоги
Тренер по боксу Константин Маханьков рассказал блогу «Кровь с молоком» о нокаутирующем ударе, болевом пороге, оптимальной длине раунда и о том, как по-быстрому закончить драку на улице.
— Что такое нокаут с точки зрения физиологии?
– Сотрясение мозжечка. При ударе идет импульс из центральной нервном системы, и происходит отключение организма. Выдернули из розетки и вставили обратно. Не дай Бог, это переживать кому-то, конечно, но сейчас нокаутов поменьше стало. Есть такое понятие как технический нокаут, когда человек не отвечает на десять ударов, просто стоит и принимает это все на голову, тогда рефери останавливает бой.
Рассечение? Да, но это не столь вредно. Это довольно частая ситуация в современном боксе, особенно после того, когда в любителях убрали шлемы и боксеры еще не научились работать без них. Вот сразу после этого статистика рассечений была высокой, но сейчас снизилась.
— Нокаутирующий удар обязательно должен быть сильным?
– Нет. Падают не от сильного удара, а от удара, которого не видят. Человек среагирует на любой удар, если знает, что он будет нанесен. Даже если это очень жесткий удар – если ты его видишь, тебя не нокаутируют. Это только непонимающие люди смотрят бокс и думают: «Он же столько в голову пропускает!». На самом деле, он ничего не пропускает – все удары смазываются. Буквально малейшее движение шеи – и удары проходят вскользь. От таких ударов не падают, и они никакого вреда здоровью не наносят.
— Если говорить об ударах в голову, то нокаутировать можно только попав в челюсть?
– Нет. Челюсть – это основная часть, которая сотрясает мозжечок очень быстро.
Но нокаутировать можно и ударив в висок. Почему во всех единоборствах запрещен удар по затылку? Потому что именно там находится та часть мозга, которая отвечает за координацию. И если мы бьем прямо по ней, тогда нокаут будет очень сильный. У нас даже говорят: «Достучаться до нокаута». Когда по затылку бьют раз, второй, то в итоге получается, что человек может просто потерять сознание.
— Правда, что если человека послать в нокаут один раз, то во второй раз это сделать будет проще?
– Есть такое. Но это больше психология. Если организм попросил у тебя один раз отдохнуть в нокауте, то потом он, скорее всего, попросит это еще раз. У нас в таком случае говорят, что это пробитый боец. Я могу в качестве примера привести Андрея Орловского. Вот он раз шесть или семь побывал в хороших нокаутах. Его большая ошибка была в том, что он взял маленькие паузы между боями. После такого нужно восстановиться физически и морально. Но физически здесь проблем особых нет. Всегда после нокаута делается томография, проверяется все.
Повреждений головного мозга, как правило, не бывает. Как у нас говорят: «Лампочку стрясли, и она не горит, потом потрясли – она горит дальше». Но психологически это в голове остается. И в следующий раз, когда будет трудный бой и организму станет тяжело, человек может упасть даже не от сильного удара.
— Сколько нужно восстанавливаться после нокаута?
– В зависимости от его тяжести – от трех месяцев до полугода.
— Самые тяжелые последствия нокаута?
– Например, Абдусаламов, которого нокаутировал кубинец. У него от большого количества ударов случилось кровоизлияние в мозг, и он сейчас заново учится говорить. Но такая же ситуация может быть и не в спорте. Тебе кирпич на голову упал – и все. Все-таки, когда мы выходим в ринг, мы понимаем, что нас будут бить, и организм в любом случае будет защищаться. Поэтому на бой нужно всегда выходить готовым. Не нужно выходить с мыслями: «Ай, отбоксирую, нормально все будет». Тогда нормально точно не будет.
В таком случае уже тренер должен видеть, когда нужно из угла остановить бой. Так что до тяжелых последствий мы стараемся не доводить.
— В боксе есть такое понятие как хрустальный подбородок – так говорят о бойцах, которые не умеют держать удар. От чего это зависит?
– Это тоже физиологическая особенность. Допустим, если в процессе тренировок мало уделяется внимания вестибулярному аппарату. Вот у нас есть упражнение: ребята поднимают палец вверх, смотрят на него и минуту кружатся, а после этого начинают бой с тенью или в парах. Вот если этому мало уделялось внимания в детстве, то тогда человек может действительно плохо держать удар. Но это можно натренировать, просто нужно делать больше вращательных движений, как наши акробаты или гимнасты – вот у них крепкая голова потому, что мозжечок приспособлен к этому.
— Чем опасны для человека удары в корпус?
– Если удар в голову любой жесткости можно перетерпеть, то удар по печени перетерпеть невозможно.
Кто пропускал по печени, тот поймет. Доля секунды – и тебя просто сжимает пополам. Как правило, восьми секунд для того, чтобы отдышаться, не хватает. Удар по печени – это очень эффективный удар.
С другой стороны – селезенка. Туда очень часто бьют в профессиональном боксе. Был такой боксер Лукас Конечны, чемпион Европы. Я сам с ним боксировал и знаю, что это такое. Он бил всегда в корпус, в район селезенки. Один раунд, второй, кажется: «Да что ты бьешь? Ничего не чувствуется». Но уже к пятому раунду понимаешь, что тебе реально больно. Это опять-таки про «достучаться до нокаута».
Корпус, ладно, но некоторые же бьют по рукам. Например, при работе с левшой, у него правая рука впереди и он ей не подпускает соперника. Тогда некоторые боксеры нацелено бьют по этой руке, которая мешает подойти. Бьют в мышцу, рука опускается, и человек безоружен – убрали щит.
Но если говорить о смешанных единоборствах, то там существует правило: «По твердому бей мягким, по мягкому – твердым». Если по голове, по локтям бьют, как правило, открытой ладонью, то уже в корпус бьют зажатым кулаком потому, что туда можно наносить довольно жесткие удары даже незащищенной рукой.
— Почему удар по печени настолько болезненный?
– Печень – это фильтр, который очищает организм. Плюс у всех людей, а у спортсменов в особенности, там находится запас гликогена, который позволяет делать эту взрывную работу. И когда пропускаешь удар по печени, ты отключаешь этот фильтр. Это то же самое, что в машине воздушный фильтр закрыть – она будет сразу плохо ехать. Здесь такая же ситуация.
— Почему некоторые бойцы, отбоксировав три раунда, выглядят так, как будто пробежали марафон?
– Есть виды спорта аэробные, т.е. циклические, такие как велоспорт, бег, и анаэробные, там, где идет взрывная бескислородная работа. Бокс – это смесь этих двух видов. Это во-первых. Во-вторых, устаешь больше не от самой работы, как от концентрации внимания. Это очень тяжело. Если ты держишь внимание на сопернике весь раунд, все контролируешь и не пропускаешь ударов, которых не видишь, то тебя невозможно нокаутировать. Но бывает из-за того, что во время предстартовой лихорадки кора надпочечников выделяет адреналин, некоторые бойцы устают еще выходя на бой :).
***
— От чего зависит сила удара?
– Масса, умноженная на скорость. У тяжеловесов по-любому сила удара будет больше, чем у легковесов, хотя есть тяжеловесы, которые не обладают нокаутирующим ударом, а легковесы типа Пакьяо, которые роняют всех подряд.
— Самым сильным ударов в единоборствах считается удар коленом в тайском боксе – он может достигать полутора тонн. Какие у такого удара могут быть последствия?
– Перелом ребра с повреждением легких и сердца. Это как будто тебя машина сбила. Но с подготовленным спортсменом такого не может случиться. Потому что люди тренированные, пропуская удары по корпусу, могут сократиться, напрячь мышцы, либо смазать удар. Это незнающие люди говорят: «Вот как он пропускает по печени! Смотри, как держит!». Он не держит, если ты пропускаешь четко по печени, ты никогда не стерпишь этот удар. Но подготовленные люди эти удары смазывают. В момент удара они уходят немного в сторону, и все.
Если мы будем выпускать заслуженного мастера спорта с человеком, который только вчера пришел заниматься боксом, то там любой удар очень опасен. А на высоком уровне такого не бывает. На прошлых Олимпийских играх в боксе не было ни одного нокаута. Если встречаются два спортсмена высокого класса, и там случаются нокауты, как у Паккьяо с Маркесом, тогда говорят, что это lucky punch. Это не то, что вычислил и попал. Lucky punch – это удар, которого не ждут. Вот хочешь ударить – никогда не ударишь. А тут раз, кинул удар – попал. У нас говорят, что нежданка прилетела.
— Любой удар начинается с ноги?
– Да. Как идет удар: начальная стадия – это подготовка. Если я буду бить правой рукой, я должен сначала зарядить ногу и отвести плечо. Соответственно, цепь начинается с ноги, поднимается вверх до руки, но на этом этапе еще никакой скорости нет. Важно дать ускорение в конце, чтобы удар был хлесткий. Ошибка многих спортсменов в том, что они хотят сразу сделать быстро, а в конце у них скорость падает.
Удар пропадает потому, что начал быстро – закончил медленно. А цепь должна в конце замыкаться. Тогда получается четкий удар. Это, в принципе, знают все, но некоторые малообразованные тренеры на это не обращают внимания.
— Почему в единоборствах спортсмену важно иметь накаченную шею?
– Это важно особенно в борьбе: если шея тонкая, тебе голову открутят. Любой спортсмен, занимаясь единоборствами, тренирует шею, даже если он ее специально не качает – она у тебя все равно накачается. Если касаться тайского бокса, то там скрутки, клинч – со слабой шеей не выиграешь. Но я бы не сказал, что в боксе нужно обязательно иметь накачанную шею. Чтобы жестче принимать удары? Да нет. У нас в боксе специально, как правило, шею мало качают.
— Зачем в перерывах между раундами боксерам прикладывают лед на область затылка?
– Это контраст. Мозг же контролирует все наши чувства. Если тебе холодно, надень шапку и станет тепло, даже если ты сидишь в шортах.
Поэтому и охладить человека проще всего с головы.
— 3 минуты – оптимальная длина раунда?
– Я считаю, что да. В советском боксе раньше была формула боя 3х3, потом начали экспериментировать: было и 5х2, и 4х2. Потом опять вернули 3х3 потому, что при таком формате бокс становится более зрелищным. Если 5х2, тогда он более игровой: больше попрыгал, больше отдыхаешь. Выиграл из пяти раундов три – и дальше бокс для дурачков. А вот 3х3 – здесь надо рвать. Формула боя – это маркетинговый ход, чтобы сделать поединок максимально красивым, зрелищным, выдержать то время, когда бой будет интересным, не потеряет свою зрелищность. Сделай его длиннее, и будут бойцы на «макаронах» выходить – тогда вообще не понятно, что происходит.
— Почему левши в боксе так неудобны?
– Касательно профессионально бокса, они наоборот удобны. По крайней мере, для меня. Почему? Печень рядом. Если с правшой нужно дальше закинуть руку для удара по печени, то у левшей она ближе.
Возможно, они неудобны тем, что левши, как правило, игровики. Они же чувствуют свою печень впереди, поэтому больше держат дистанцию, двигаются. Я не считаю это сложным. Какая разница? Две руки, две ноги. Если бы вышел человек с тремя руками, это было бы неудобно, а так ничего страшного.
— Можно переучить бойца работать в другой стойке?
– Я всегда говорил, что боксер должен быть как футболист: если футболист должен уметь бить двумя ногами, так и боксер высокого класса должен стоять как в левше, так и в правше. Мы такое часто используем в тренировочном процессе – все по команде становятся не в свою стойку. Если Сергея Хомицкого поставить в левшу, он будет работать так же хорошо. Тот же Виталий Гурков – он стоит-стоит, потом ему почему-то захотелось стать в левшу, он стал и так же нормально работает. Если тебе в тайском боксе настучали на переднюю ногу, чтобы ее спрятать, можно стать в другую стойку. Конечно, все зависит от уровня спортсмена: если уровень у бойца высокий, то он может работать и в одной, и в другой стойке, и так же жестко бить как в левой, так и в правой.
Конечно, это нужно натренировать. Если ты всю жизнь работал правшой, а тебе тут на бой сказали стать в левшу, ничего не получится.
— Еще один важный момент в боксе – размах рук. Что дает бойцу преимущество в этом показателе?
– Ты можешь держать более дальнюю дистанцию. У меня, например, рост 181 см, а размах рук – 183 см. А есть люди, у которых при росте 180 размах рук под 190. В основном, это наши темнокожие друзья. Это позволяет держаться на более дальнем расстоянии от соперника. Но если тебя не научили этому в детстве, то это бесполезно. А вот если тренер отметил это, увидел, то этим можно пользоваться, и это большое преимущество. Всегда в бою важно навязать свою дистанцию, в которой тебе удобно наносить удары по цели. У таких длинноруких бойцов эта дистанция обманчива. Ты выходишь и видишь, что соперник ниже тебя, выбираешь нужную дистанцию, а до тебя почему-то его удары доходят. Просто у него руки длиннее. Это большое преимущество.
***
— Я боюсь боли, т.
е. выражаясь научным языком, у меня низкий болевой порог. Можно его повысить?
– Можно набить, как тайцы набивают ноги. Нервные волокна, которые находятся близко к поверхности кожи, уничтожаются. Но, в принципе, если ты готов, если ты на адреналине выходишь на бой, то никогда боли особо не чувствуешь.
— А если говорить о болевых приемах? Их же не набьешь.
– Нет, здесь ты не вытерпишь. Это натренировать невозможно. Там тренируется другое – уход от болевых приемов. Если у человека крепкие руки и жесткие сухожилия, тогда он может терпеть это натяжение, но все равно до определенного момента. Люди без боли – существуют такие патологии, но это тоже не есть хорошо. Боль – это признак того, что тебе наносится повреждение и нужно защищаться. Поэтому, когда ты по 20 лет тренируешься, это все набивается. Но набивать можно что угодно: руки, ноги, корпус – но голову набивать не надо. Голова должна думать.
— Почему мышцы делают человека медленнее?
– Что за глупости? Мышцы не делают человека медленнее.
Это у качков мышцы нерабочие, для них важно, чтобы это все выглядело красиво. В современном спорте без силовой работы никуда. Взять того же Виталика Гуркова. Когда он пришел ко мне, он не мог свой вес жать, а сейчас сто килограмм жмет, учитывая свои 70. Мы всегда работаем на накопление мышечной массы, но ударной мышечной массы. Можно же тренировать силу, силовую выносливость, а можно взрывную силу. Если мы правильно тренируем мышцы, то они тебе только помогут быть быстрее. Но с рождения нам Бог дал белые и красные мышечные волокна, т.е. быстрые и медленные. У одного человека больше, допустим, медленных волокон – он может делать более тяговитую работу и при этом не уставать. Но скорости у него особой не будет. Это для борцов хорошо. А у другого больше белых волокон, которые за скорость отвечают. Если такой человек будет делать силовую работу, мышцы у него будут большие и скорость у него будет выше. Например, Майк Тайсон. Очень быстрый для своего веса, нереально взрывной. Поэтому мы тренируем взрывную силу – она помогает нам наносить сильные удары.
Без силовой работы в единоборствах ты никуда не пойдешь. Если взять микроцикл, допустим, пять недель, то всегда в первые две недели идет накопление силовой работы – мы таким образом заряжаем батарейку, чтобы нам ее в бою хватило. Рабочие мышцы, правильно подготовленные, никогда не замедляют.
— Сейчас в моде кроссфит. Он действительно так полезен?
– Кроссфит – это круговая тренировка. Ее еще в советском союзе применяли. Всю жизнь это было, но сейчас название другое придумали и сделали это модным. Я, допустим, всегда делаю эту работу в конце недели, чтобы держать мышцы в тонусе перед выходным. Здесь варьировать можно любые упражнения. Просто некоторые наши спортсмены, малообразованные или непонимающие, делают работу, которая вообще не нужна. Допустим, если мы ударника заставим больше в статике работать, и он после этого весь закрепощенный уйдет, то смысл тогда от этого кроссфита? А распространен он среди любителей спорта просто потому, что эта тренировка, которой за короткое время можно утомить человека.
Но это только спортсмены низкого уровня считают, что если он не устал, значит, не потренировался.
Я могу сделать пять станций, правильно подобрать временные отрезки, чтобы всегда было недовосстановление, и мне хватит 15 минут, чтобы человек понял: все, хватит, потренировался. Ну, а есть ли в этом смысл? Любое упражнение делается для какой-то пользы, а не для того, чтобы человек устал. Ты можешь и не уставать. Упражнения на технику вообще на фоне усталости делать нельзя потому, что она ломается.
— Куда в первую очередь нужно бить в уличной драке?
– На улице вообще драться не стоит. Я вообще стараюсь никогда никого не бить, но если такое все же происходит, опять вспоминаем правило «по твердому бей мягким, по мягкому — твердым». Можно ударить открытой ладонью в ухо – глушануть человека. Но вообще самое эффективное (при условии, что столкновение неизбежно) это воспользоваться борьбой: взять два пальца и вывернуть в другую сторону. Пальцы ломаются, и, как правило, от болевого шока люди теряют сознание.
Но пальцы вылечил потом и все, а если ты в голову ударил, а человек взял и помер через неделю, не дай Бог? Поэтому лучше вообще не драться.
— Лучший способ защиты – это бег?
– Лучший способ защиты – это разговор. Необходимо найти нужные слова. Когда случаются такие ситуации, я всегда предупреждаю: «Так, ребята, тихо-тихо. Я – мастер спорта. Давайте не будем». Как правило, это помогает. Бойца можно по взгляду узнать – здесь сразу видно, что этого человека лучше не трогать.
— После того, как нашим футболистам недавно пришлось играть при жаре в + 30 °C, многие из них говорили, что при такой погоде отбегать полтора часа нереально. Смогут ли ваши бойцы отработать полтора часа в таких же условиях?
– Естественно. Мы это и делаем. Прошлым летом проводили триатлон. Жара 36 °C, а мы сначала 40 минут гребли на лодках, потом 40 минут плыли и еще 40 минут бежали без остановки. Тут уже два часа работы получается. Никто не жаловался. Кому жаловаться, как не нашим футболистам? Я не прошу у них стать чемпионами Европы или мира, ну пусть они хоть раз покажут зрелищный футбол, чтобы я им поаплодировал.
А не как сейчас: им дали мяч, а они в квадрат играют. Им лень бегать. Ну, ребята… Еще и на погоду жалуются. Вас привезут в Африку и вам там играть надо будет, что вы будете делать? Не нужно жаловаться, все же в одинаковых условиях: если бы на твоей половине было + 40 °C, а у соперников – + 20 °C, тогда да, но так же не бывает. Поэтому нужно просто работать.
Фото: vk.com
12 загадок и парадоксов боли
- Яна Литвинова
- Би-би-си, Лондон
Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Все мы знаем, что боль является объективной реальностью, но при этом ее восприятие глубоко субъективно. Боль может быть и симптомом, и болезнью, и душевной и физической. Насколько мы близки к пониманию, что же это такое?
Острая, тупая, внезапная, хроническая, ноющая, пульсирующая, ослепляющая.
.. Это — далеко не полный перечень эпитетов, которые мы, не задумываясь, применяем, говоря об ощущении, которое испытывали и продолжаем испытывать мы все: о боли.
- Почему боль так сложно измерить и облегчить?
- Медицина будущего: как биостекло совершит революцию в хирургии
- Почему порезы от бумаги так болезненны
Она не обращает внимания на цвет кожи, разрез глаз, или социальный статус. Ей все равно, на каком уровне эволюции находится то или другое существо. Боль испытывают люди, собаки, кошки, дельфины, киты, птицы, лягушки и даже, как считают ученые, дождевые черви.
При этом, если ученые говорят, что механизм боли им более-менее понятен, то о том, что же она такое: сигнальная система неполадок, обязательная часть бытия, без которой невозможно понимание физического и душевного благосостояния, чисто физиологический процесс или же результат сложных химических процессов в головном мозге, ни медики, ни даже священнослужители к единому согласию не пришли.
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Нам известно, как работает сигнальная система через нейроны в головной мозг и обратно, но многие вопросы по-прежнему остаются без ответа
К тому же есть группа людей, которые в силу генетической аномалии боли не испытывают вообще.
На самом деле им не надо завидовать, потому что они с легкостью могут пропустить начало какого-нибудь заболевания, и умереть, хотя и безболезненно, но совершенно напрасно.
Все наши знания о боли построены на парадоксах.
1. Наш мозг фиксирует сигналы боли, но сам ее не чувствует
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Мозг фиксирует и обрабатывает болевые сигналы изо всех других частей организма, а сам боли не ощущает
Допустим, вы подвернули щиколотку, или обожгли палец. Нервные волокна немедленно посылают сигнал в ваш мозг, который расшифровывает испытываемое ощущение, как боль.
Недаром современная хирургия стала возможной только после открытия анестезии.
Однако, если в качестве объекта операции оказывается сам мозг, то ему обезболивающее ни к чему.
Нервные клетки головного мозга посылают сами себе такие же сигналы, как и при сломанной конечности, вот только центр обработки данных для них отсутствует.
Мозг, привыкший отвечать за весь организм, совершенно не понимает, когда больно должно быть ему самому.
В этом есть нечто жутковатое, но пациенты часто находятся в полном сознании во время операций на мозге, что позволяет хирургам понять, не слишком ли глубоко они залезли в главный процессор нашего тела.
2. Мы все чувствуем боль по-разному
Автор фото, DanielVilleneuve
Подпись к фото,Боль субъективна: для кого-то агония, а для кого-то небольшое неудобство.
Тот факт, что, после, допустим, естественных родов одна женщина говорит, что было немного дискомфортно, но ничего страшного, а другая уже в самом начале схваток требует обезболивания, вовсе не означает, что одна из них стоик, а другая — слабая размазня.
На то, как мы ощущаем боль, влияет множество факторов: какие химические реакции совершаются в это время в вашем мозге, идет ли где-то в вашем теле воспалительный процесс, а также насколько вы «помните» болевые ощущения, которые вы испытали раньше.
Как сказал однажды глава нью-йоркского центра спинальной хирургии Кеннет Хансрадж: «Кому-то можно сверлить берцовую кость без наркоза, а он вам спокойно скажет, мол, приятель, вытащи-ка ты эту штуку! А другой не вынесет даже прикосновения к коже тоненькой иголки».
3. От боли можно отвлечься
Автор фото, Portra
Подпись к фото,Боль можно обмануть: если начать трясти ушибленным пальцем, то становится легче
Наш мозг, конечно, является, самым сложным компьютером, когда-либо созданным природой, но при этом он немного туповат.
Дело в том, что ему сложно одновременно анализировать несколько ощущений.
Допустим, вас укусил комар и место укуса отчаянно чешется.
Приложите к нему кубик льда, и неожиданно вы поймете, что холод вы-таки ощущаете, а вот зуд пропал.
Вот почему мы инстинктивно потираем ушибленное место или отчаянно трясем пальцем, который случайно прищемили дверью.
4. Рыжим приходится хуже
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Рыжим приходится нелегко: огненный цвет волос сопровождается и нестандартным отношением к обезболивающим
В это трудно поверить, но в 2009 году в журнале Американской зубоврачебной ассоциации появилась статья, согласно которой рыжие очень не любят посещать дантистов.
Дело в том, что та же генетическая комбинация, которая награждает их огненным цветом волос, делает их и менее восприимчивыми к некоторым обезболивающим.
И иногда им требуется доза, которая в два раза превысит то, чего хватило бы какому-нибудь брюнету.
Возможно также, что их организм реагирует на анестезию не совсем тривиальным способом.
Некоторые врачи, кстати, делают поправки на цвет волос пациента.
5. Секс спасает от боли
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Занятия сексом могут уменьшить боль от мигрени… если у вас, конечно, хватит сил им заняться
Ну, объективно говоря, если у вас случился приступ мигрени, то секс в такой ситуации представляется делом несколько сомнительным.
Тем не менее, есть некоторые статистические данные, согласно которым 60% страдальцев от мигрени чувствовали себя гораздо лучше, если во время приступа занимались этим самым.
Сексуальное возбуждение вырабатывает в головном мозгу эндорфины, которые являются естественным обезболивающим.
Кстати, с больными мигренью все не так просто. Есть подозрение, что та же самая генная вариация, которая награждает страдальцев мигренью, одновременно существенно увеличивает и их либидо.
6. Разделились беспощадно мы на женщин и мужчин
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Все мы все чувствуем одинаково, только мужчины считают, что надо терпеть
Вообще-то нет никаких научных доказательств того, что мужчины и женщины по-разному чувствуют боль.
Хотя врачи отмечают, что в целом женщины чаще готовы признать, что им больно.
Возможно, это связано с социальным стереотипом, который требует от «настоящих» мужчин терпеть, стиснув зубы.
7. Те, кто не чувствует боли
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Тем, кто не чувствует боли, не так уж и хорошо: простое прикосновение к горячей плите может обернуться ожогом третьей степени
Это — очень редкая генетическая аномалия. Настолько редкая, что за всю историю медицины она встречалась всего несколько десятков раз.
Те, кому крупно не повезло с нею родиться, могут, например, почувствовать, является ли какой-нибудь предмет горячим или холодным, но боли не ощущают.
А это, кстати, совсем плохо. Например, случайное прикосновение к горячей плите может завершиться ожогом третьей степени, вместо небольшого волдыря, который бы возник, если бы они быстро сообразили, что к чему и отдернули руку.
По имеющейся статистике (которая, по вполне очевидным причинам, крайне невелика), средняя продолжительность жизни таких нечувствительных существенно ниже среднего показателя.
8. Самая распространенная боль
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Самая распространенная боль в развитых странах — боль в нижней части спины
Это — боль в спине. Примерно 27% людей в развитых странах утверждают, что страдают от боли в нижней части спины.
Тогда как от постоянных головных болей, либо мигреней — всего 15%. Эксперты советуют не брезговать физическими упражнениями и не набирать излишнего веса.
Однако это — следствие наших эволюционных успехов. Двуногость вовсе не способствует здоровью позвоночника. Четвероногим, у которых вес распределяется гораздо более равномерно, боль в спине не грозит.
9. Что болело у королей и динозавров
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,И короли, и динозавры страдали от подагры.
Здесь, правда, дракон, но, наверное он тираннозавру близкий родственник
Подагру, она же артрит, раньше называли болезнью королей, поскольку, она, якобы была следствием излишнего потребления жирной пищи и спиртного.
Понятно, что в далеком Средневековье это могли себе позволить только очень состоятельные люди. Теперь мы знаем, что боль при подагре возникает от образования внутри суставов острых кристаллов мочевой кислоты.
Исследование скелета верхней конечности самки тираннозавра (которую палеонтологи назвали Сью) показало, что этот конкретный хищник Юрского периода тоже страдал от подагры, причем в очень запущенной форме. Вероятно, что все последние годы своей жизни Сью страдала от хронической боли.
10. Природа боли вовсе не однозначна
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Иногда боль из симптома превращается в болезнь. Болит везде, а почему — непонятно
Боль является симптомом, который, однако, дает лишь общее представление о том, что что-то не в порядке, но не дает никакой конкретики.
А у больных, страдающих от центрального болевого синдрома, сама боль становится болезнью, а не ее симптомом.
Такие пациенты жалуются на боль во всем теле, причем ощущения варьируются от «иголок» до «сильного давления». В этом случае мозг является не просто регистратором и процессором болевых ощущений, но и их главным генератором.
11. Не надо недооценивать свой мозг
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Не надо недооценивать свой мозг: он прекрасно знает на какие кнопки и в каких обстоятельствах следует нажимать
Мозг устроен так, что постоянно оценивает поступающие в него сигналы, решая, насколько серьезной является опасность и следует ли предпринимать немедленные меры.
Получив тревожный сигнал, мозг немедленно пытается ответить на главный вопрос: «А насколько это все действительно опасно?»
В оценке ситуации наш центральный процессор пользуется всей имеющейся у него в наличии информацией: от субъективной, исходящей из нашего прошлого опыта, до объективной, получаемой от всего комплекса физических и химических параметров организма.
А получив сигнал, он отправляет «указания» нервным окончаниям о том, как им себя вести. Канадский врач Пол Ингрэм описал происходящий процесс в следующем воображаемом диалоге:
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Мозг командует нейронами как хочет, и тем приходится подчиняться
Нервы: Проблема! Проблема! Огромная! Большая! Красный сигнал тревоги! Включить немедленно!
Мозг: Ммммм, да? Ну ладно, принял к сведению. Но вот что, ребята, у меня тут есть база данных, пардон, она строго секретная, так что уж поверьте мне на слово: не так все это страшно. Расслабьтесь.
Нервы: Нет, нет, послушай, это все очень серьезно!
Мозг: Не-а, не верю.
Нервы: Послушай, может у нас, конечно, и нет доступа к этой «информации», о которой ты постоянно талдычишь, но что такое повреждение тканей нам прекрасно известно! И мы тут не в игрушки играем. Мы не заткнемся, пока ты не примешь меры!
Мозг (голосом гипнотизера): Вы уже не помните, в чем дело.
Совершенно незачем посылать мне сигналы. Все абсолютно в порядке, дышите глубже…
Нервы: А, да… О чем это мы? Черт, вроде бы только что хотели о чем-то важном доложить… Ну, ладно, мы потом вернемся.
12. Самый главный начальник
Автор фото, Getty Images
Подпись к фото,Мозг сам решает, как регулировать кнопку боли в нашем организме, и почему иногда он останавливается на шести, а иногда — на десяти, мы до сих пор до конца не знаем
Мозг действительно может вертеть периферийными нервными окончаниями, как ему заблагорассудится.
Если ему что-то не понравится, он может затребовать больше информации. А может и приказать своим подчиненным не суетиться.
В последние годы появилось немало информации, согласно которой нервы на периферии могут реально меняться как физически, так и химически, возможно, следуя команде, поступающей из мозга.
Как отметил тот же Пол Ингрем: «Мозг не только может крутить кнопку, регулирующую звук, но запросто менять все оборудование, изменяя сам сигнал задолго до того, как он поступает в динамики».
Вывод
Окончательная природа боли, несмотря на то, что она является неотъемлемой частью существования всех живых существ, нам по-прежнему не известна.
Хорошо, когда тебя бьют/пинают по лицу
В первый раз это происходит из ниоткуда.
Кулак ударил тебя по щеке. Ваши глаза широко открываются и начинают слезиться. Ваш нос начинает течь.
Что будет дальше, решать вам.
Больно, когда тебя бьют по лицу. Но больше всего вреда наносит шок, а не воздействие. Несмотря ни на что, вы должны встать. На ринге, если не встанешь, проиграешь. На улице, если ты не встанешь, тебя ударят сильнее, а то и хуже.
Большинство людей, которые приходят в мою школу, не готовы получить по морде. Вот почему они приходят. Правда, мы не всегда видели это таким.
Много лет назад я учился в одной из самых суровых школ, в которых я когда-либо учился, и мы очень очень сражались. Если бы мы сейчас управляли школой так же, как тогда, нас бы очень быстро исключили из существования.
Все сломалось. Носы, скулы, ребра, стены, окна, что угодно. (с тех пор мы прошли очень долгий путь!)
В то время ученица смотрела спарринг-класс. Мне поручили «тренировать» ее в классе, потому что она нервничала.
В боксерском дивизионе, если вас разделяет 10 фунтов, вы находитесь в разных весовых категориях и никогда не будете драться друг с другом. Это было бы несправедливо. В боевых искусствах мы смотрим на это по-разному. Боевые искусства тренируют вас для реальной жизни, а в реальной жизни вашему нападающему не будет дела до разницы в весе. На самом деле велика вероятность, что на вас нападут именно , потому что разница в весе.
В те дни было обычным делом относиться к ученицам более деликатно и продвигать их по программе немного медленнее. Что я могу сказать… это было 30 лет назад. Времена изменились, к счастью.
Как я уже говорил, я тренирую эту женщину, и она начинает пугаться. Это были черные пояса, за которыми она наблюдает.
Поскольку они были в этой школе, они были более жестокими, чем обычно.
Я заверил ее, что , потому что у них были черные пояса, они полностью контролировали ситуацию, и, хотя они усердно спарринговали, с ними все было в порядке. Я сказал ей, что когда придет ее очередь спарринговаться, они будут уделять ей больше времени, обучая ее стоять, блокировать и т. д. В ней все еще было какое-то видимое сомнение, но я смог вернуть ее на Землю.
Затем меня вызывают на спарринг с моим инструктором. У нас с ним всегда было – скажем так – анимированные бои. В этом конкретном бою я довольно хорошо ударил его по лицу. В этом доджанге распространено мнение, что иногда лучше просто знать, что ты мог бы иметь, но никогда не делать этого из-за окупаемости. (Практика, которой нет места в моем сегодняшнем доджанге .)
После того, как я поймал его, он оглянулся на меня, и я знал, что это будет продолжать обостряться. Итак, мы возвращаемся к этому, и, конечно же, он идет на меня все сильнее и сильнее.
Я хорошо провела ночь, держа его подальше от себя, но каждый раз, когда я это делала, он становился все более и более агрессивным.
В какой-то момент в конце сеанса я оглянулся на свою ученицу, и она выглядела испуганной. Я остановился на мгновение, чтобы показать ей большой палец, чтобы заверить ее, что все в порядке, и БАМ! Я получил удар пяткой с разворота прямо в лицо.
Я сильно упал. Моя голова упала прямо ей на колени. Я истекаю кровью из носа и уголка рта, вся на нее. Я до сих пор помню ее испуганное лицо, когда она держала меня за голову, умоляя не вставать. Я продолжал говорить ей, что мне нужно встать. Вот как мы это делаем.
Я встал и закончил бой. После этого я сижу с ней, и она в полном бешенстве от того, что только что увидела. Мне снова пришлось ее успокаивать и уверять, что со мной все в порядке. В конце концов, она пришла в себя. Я пошел помыться, а когда вернулся, салфетка заткнула мне нос, инструктор сказал ей, что теперь ее очередь спарринговаться.
Она снова смотрит на меня в ужасе. Я говорю ей, что все в порядке, и что вместо этого я буду спарринговаться с ней. Она все еще очень взволнована, поэтому я говорю ей, что нам не нужно бить друг друга. Мы можем просто двигаться по мату, как будто мы танцуем. Она по-прежнему сопротивлялась.
В конце концов, я сказал ей, что мы не будем танцевать, а просто будем стоять на мате лицом друг к другу. Тогда я шагал вправо, а она шагала влево. Затем я делал шаг влево, а она — вправо и так далее. Очень простой.
Она вскинула руки, начала истерически плакать и убежала в дамскую комнату.
Она оставалась там до конца класса. Иногда люди оставались после занятий, чтобы поспарринговать, и мы оставались с ними. И все это время она оставалась в женском туалете. Каждый раз, когда я или кто-то другой приходил ее проведать, она говорила нам оставить ее в покое. Я оставался так долго, как мог, но в конце концов вернулся домой.
Больше я о ней ничего не слышал.
Мы много говорим в моей школе о четырех случаях, когда вам захочется бросить курить.
Спарринг, безусловно, является одним из них. Пока вы бьете кулаками и ногами по корпусу и плечу, люди с меньшей вероятностью бросят курить. Когда людей бьют по лицу, бьет и реальность.
В 80-х и 90-х главной причиной отказа от спарринга был сам спарринг. Ненавижу это говорить, но тогда мы были не очень хорошими учителями. Когда входил кто-то большой и сильный, и казалось, что он может это выдержать, мы шли за ним.
Однажды к нам пришел кто-то из Buffalo Bills, и мы заволновались. На самом деле мы подбросили монетку, чтобы увидеть, кто первым будет драться с ним. Когда я должен был спарринговать с ним. Я поймал его очень хорошо в лицо. Я никогда не забуду взгляд, которым он меня наградил. Он был потрясен. Это был большой парень. Он, наверное, мог бы поставить меня через стену. Но в этот момент стало ясно, что его еще не били так. Особенно от такого маленького человека, как я.
Я всегда шучу, что вы можете делать приседания и отжимания, чтобы укрепить и укрепить свое тело, но вы не можете подниматься лицом вверх.
Момент шока длился всего секунду или две, но он был. Он есть у всех. Единственная разница в том, как долго это длится. Для Буффало Билла это была всего лишь секунда. Для моего старого ученика это длилось вечно.
Однако за эти 30 лет мы многому научились. Мы модифицировали наши тренировки, чтобы спарринги не происходили, пока вы не будете готовы. Тогда мы не считали, что люди, проходящие через дверь, входят, потому что они не умеет драться. Поэтому, когда мы преследовали их, как мы поступили с нашим учеником-футболистом, это только подтверждало, как мало они знали о драках, и они уходили.
Теперь мы начнем с того, что будем наносить удары руками и ногами по лицу намного медленнее, чтобы научить вас предвидеть это. Видеть приближающийся удар очень важно. Это убирает шок из уравнения.
Мы также делаем много упражнений на блокировку, чтобы научить людей защищать лицо. Потому что мы знаем, что удар по лицу — это один из самых быстрых способов заставить кого-то бросить курить.
Как бизнесмен, я, очевидно, не хочу, чтобы кто-то уходил. Но как мастер боевых искусств я хочу, чтобы они научились преодолевать это препятствие и становиться сильнее.
В конце концов я считаю, что удар по лицу может быть хорошим опытом, как бы странно это ни звучало. Он подготовит вас к неожиданностям так, как это сделают немногие другие опыты.
Всех нас время от времени «бьют по морде». Метафорически, конечно. Мы шокированы каким-то неожиданным вызовом или обстоятельством и ошеломлены. Или мы столкнулись с проблемой, которую считаем непреодолимой. Мы рассматриваем приближающуюся силу как «угрозу», потому что у нас нет предыдущего опыта. Однако, когда вы «видели это раньше», вы лучше подготовлены к тому, чтобы хорошо отреагировать и выиграть день.
Врачи сказали мне, что у меня невероятно высокий болевой порог. Это может быть правдой, а может и нет, но я смотрю на боль как на эмоцию. Если что-то вас огорчает, вы можете плакать или нет. Если вас что-то расстраивает, вы можете рассердиться или нет.
Если что-то причиняет вам боль, вы можете принять это и двигаться дальше, а можете поддаться этому.
Жизнь часто бьет нас по лицу. Чем больше мы удивлены, тем сильнее удар. Мы можем решить отступить и отступить в раздевалку или вернуться и стать сильнее.
Таэквон-до Мастера Горино предлагает пробную программу для отдельных лиц и семей в Буффало, штат Нью-Йорк, и прилегающих районах, которая позволяет вам почувствовать различные классы, познакомиться с нашими инструкторами и испытать наш доджанг. Это отличный способ понять, подходит ли вам тхэквон-до. Чтобы узнать больше или зарегистрироваться, зарегистрируйтесь онлайн или позвоните по телефону (716) 836-KICK (5425), и член нашей команды свяжется с вами в следующих шагах. Мы будем рады помочь вам в достижении ваших целей. Пиль-Сун!
Что происходит, когда тебя бьют по лицу
Лиза Крич Бледсо в Бокс, страх, спарринг 18
Легко тренироваться в боксерском зале, нагружая тяжелый мешок, сосредотачиваясь на своих комбинациях, силе, работе ног и кардио.
Вы можете выполнять раунд за раундом на скоростном мешке и двойном мешке, правильно распределяя время и координацию. Но когда ты выходишь на ринг и получаешь по лицу в самый первый раз, почти все, над чем ты так усердно учился, летит прямо в окно.
Майк Тайсон хорошо сказал. «У каждого есть план, пока его не ударят по лицу».
Когда вы работаете с новыми боксерами, нетрудно случайно поставить им жесткую метку. Даже если я наношу удары, работая на касания, а не на сильные удары, иногда они переходят в один. И это не весело, я знаю по опыту. Эта чертова перчатка хлопает вас бац! на носу и думаешь, Черт! Что это было!?
Вы немедленно теряете бдительность, свой план, все, что у вас есть, и пытаетесь выяснить, истекает ли кровью, важно ли это, намерены ли вы продолжать боксировать.
Недавно я сделал это с другом на ринге, так что это свежо в моей памяти. И я вспоминаю свои первые несколько (дюжины, ха) спарринг-раундов и то, каким шоком для меня был удар, сильный.
Не обязательно потому, что кто-то запал на тебя, но брось, это же бокс. Это произойдет. Я знал это. Мой спарринг-партнер, который отобрал у меня два тяжёлых правых подряд на этой неделе (в самом первом раунде, тьфу), знал это. Но это все еще может резко остановить операции.
Первое, что вы испытываете, это шок. Вы знаете, что боксируете, но мы не привыкли получать удары по лицу. Как это могло произойти? Шок — это то, что заставляет вас колебаться, переставать работать и стоять в недоумении.
Это первое и самое большое препятствие, которое нужно преодолеть в боксе, и, конечно же, есть много людей, которые говорят: «Зачем мне преодолевать это препятствие? Какой безумный вид спорта». И я понимаю этих людей, я действительно понимаю. Но простой факт заключается в том, что умение держать удар преподало мне гораздо больший урок о себе и о жизни.
Давайте признаем, что жизнь — это не маленький изолированный детский сад.
Если вы не вырастите пару (яичники или яички, вы выбираете) СЕЙЧАС, вы активно, сознательно подвергаете большому риску все хорошие подарки, которые вам дали, и будущее, которого вы заслуживаете. В жизни есть вещи, за которые вы должны бороться, иначе их отнимут у вас силой.
Узнав, что я могу выдержать удар и не быть остановленным на своем пути, это стало одним из самых вдохновляющих моментов во всей моей жизни.
Боль начинается через секунду после удара током. И заманчиво позволить боли разрушить ваши планы, как это может сделать шок. Боль сильно убеждает. Прямой выстрел в нос жалит, сразу же глаза наворачиваются, и по всему лицу сыплются искры. Ваш нос кажется раздавленным, хотя он не распухнет еще минуту или около того. Иногда идет кровь, иногда из носа просто течет. Трудно не поверить, что вы серьезно ранены, но обычно это не так. Вы просто не привыкли к этому.
Что произойдет с остальной частью вашей игры Ничего, вот что.
Вы теряете бдительность и бьете лапой по лицу. Вы смотрите на своего спарринг-партнера так, как будто никогда раньше не встречались. Ты качаешь головой и пытаешься понять, что делать дальше. Ты ругаешься своей каппой.
Если у вас есть хороший спарринг-партнер или тренер, они исправят ситуацию за вас, сказав, чтобы вы снова подняли бдительность и вернули свою задницу в игру. Звонок еще не прозвенел, и ваша задача продолжать работать, пока он не прозвенит.
Почему важно получать сильные удары по лицуЕсли ты собираешься боксировать, тебе предстоит сделать несколько чертовски сильных ударов. В тысячу раз лучше испытать это на ринге с надежным партнером, чем узнать это впервые, когда вы находитесь в реальном матче против соперника, который на самом деле — это , пытающийся снести вам голову.
Простая истина в том, что вы приобретаете опыт в стрельбе. Вы узнаете, на что это будет похоже, вы начнете понимать, как избежать сильнейшей боли, вы узнаете, как справляться с шоком и продолжать сражаться, с кровью или без крови.
Это чрезвычайно ценный урок.
Однажды я ехал по межштатной автомагистрали, когда увидел, как линия электропередач внезапно оборвалась и упала на шоссе, а полицейский на мотоцикле (прямо передо мной) зацепился за кабель и слетел со своего мотоцикла прямо на встречную полосу. движение. Это было проклятое чудо, что его не убили сразу. Я немедленно вырулил на центральную полосу, разделявшую шоссе, и резко остановился, как и несколько других машин, чьи водители видели, как это произошло.
Я отчетливо помню, как стоял посреди шоссе в шоке, глядя на сбитого офицера, лежащего посреди полосы движения. Это было точно так же, как если бы его сильно ударили по лицу. Я был в полном шоке, когда должен был работать с другими людьми, выпрыгивая из машин, чтобы остановить движение, добраться до офицера и позвать на помощь.
К счастью, другие присутствовавшие на месте происшествия были более опытными, чем я, и история закончилась тем, что полицейский и мотоцикл были избиты, но в целом все в порядке.
Других обломков не было. О линии электропередач позаботились.
Если бы я сейчас оказался в похожей ситуации, я бы лучше избавился от шока и разработал план. Может быть, я бы не выступил со стилем и изяществом, но у меня, по крайней мере, был бы шанс на это.
Последняя правда, одна тайная радостьМой муж читает «Манибол: Искусство выигрывать в нечестной игре» Майкла Льюиса. (Возможно, вы видели фильм с Брэдом Питтом и Джона Хиллом.) Автор рассказывает о том, как высшие лиги умеют пережевывать и выплевывать нападающих. Вы можете бить в минорах, но когда вы подходите к шоу, каждый питчер в игре изучил ваши слабости, и если вам не нравятся их высокие и внутренние, это то, что вы получите. Они точно узнают, что вы не может попасть, и кинуть его вам.
Похоже на жизнь? Это определенно верно в боксе. Вы должны научиться получать сильные удары по лицу, потому что это именно то, что кто-то будет делать с вами. И чем лучше вы сможете отмахнуться от него, ускользнуть, позволить ему проскользнуть мимо, не оглушив и не остановив вас, тем быстрее вы продвинетесь в игре.
А тайная правда, которую каждый боксер хранит в своей душе? Это расширяет возможности. Чертовски круто иметь возможность нанести сильный удар и продолжать сражаться. Нет другого способа сказать это, кроме как это.
Возможно, это высокая стоимость, но она того стоит.
Что вы думаете? Каково это было, когда ты впервые выстрелил, на ринге или в жизни, и как ты это сделал? Сделали бы вы сейчас лучше? Оставьте мне комментарий и поделитесь своей историей!
Изображение CC от ennuiislife на Flickr
Бокс, расширение прав и возможностей, лицо, первый раз, новый, новичок, боль, удар, шок, спарринг
Бокс и глухота: интервью с Сарой
Как добиться успеха в боксе
Насколько я должен бояться получить удар по лицу?
В колонке «Насколько мне следует бояться?» Штатный обозреватель VICE и страдающий генерализованным тревожным расстройством Майк Перл (Mike Pearl) стремится количественно оценить ужас всего на свете.
Мы надеемся, что это поможет вам более разумно распоряжаться самым ценным из природных ресурсов: своим страхом.
Когда я пишу что-то, что многих бесит (обычно что-то о видеоиграх), горстка людей укажет на то, что у меня пробивное лицо. Они правы. На фотографиях, включая ту, что вверху этого поста, я выгляжу самодовольной, осуждающей, профессорской, слабой и вообще такой, как у меня то, что немцы называют «9».0097 Backpfeifengesicht » или «Болезнь Теда Круза».
Реклама
Но, несмотря на мой врожденный дефект, мое перфорированное лицо избегало контакта с кулаками на протяжении всего моего 31 года жизни. я успокаиваюсь, несмотря на свою впечатляющую серию побед без ударов. Вместо этого я легко отступаю, когда сталкиваюсь с этим, и я изо всех сил избегаю людей, которые выглядят так, будто они могут без разбора размахивать кулаками. Я понимаю, что это не способ прожить свою жизнь, и я Я уже несколько лет знал, что мне, вероятно, придется противостоять своему страху.
0003
Но только на этой неделе я наткнулся на новость о парне, который однажды убил человека одним ударом. Учитывая, что всего один хорошо поставленный сэндвич с костяшками пальцев может положить всему этому конец, имеет ли смысл продолжать делать все возможное, чтобы полностью избежать кулачных боёв?
Может быть, я должен, по словам доктора Дарра О’Кэрролла, врача отделения неотложной помощи в Лос-Анджелесе и внештатного врача на боях ММА. Если бы меня ударили по лицу, сказал он, «вероятно, ничего серьезного не произойдет, но это все же возможно».
Моя вероятность получить удар — загадка. Я не смог найти хороших данных о нанесении ударов кулаком по лицу, и единственная статистика преступлений, которую я смог найти, касалась нападения при отягчающих обстоятельствах.
Самоотчеты о драках делают их более вероятными. Кажется, никто не спрашивает взрослых, но в 2013 году банк данных о детских тенденциях спросил старшеклассников, не дрались ли они в прошлом году.
И 24,7 процента сказали, что да. И в очень ненаучном опросе я спросил десять человек в офисе VICE, били ли их по лицу, и 100 процентов ответили, что хотя бы раз. Дело, по мнению О’Кэрролла, в том, что я не могу вечно прятаться от ударов. «В какой-то момент существует высокая вероятность», — сказал он, смеясь.
Реклама
Но чем опасен для здоровья удар кулаком по лицу?
Когда случается неизбежное, по мнению О’Кэрролла, наиболее вероятной травмой будет сломанный нос. Переломы носа могут быть простыми или более сложными. Большинство, по словам О’Кэрролла, «выздоравливают без какого-либо вмешательства». Но он предупредил меня о потенциально опасном побочном эффекте сломанного носа, называемом гематомой перегородки. «Если вы засунете палец в любую из ноздрей, вы почувствуете — я бы описал это как большую виноградину», — сказал он, и это то, что требует неотложной помощи, иначе моя носовая перегородка может быть разрушена из-за отсутствия кровотока. .
Очевидно, одной из проблем должны быть мои зубы, которые, по словам О’Кэрролла, скорее выбиты, чем сломаны.
Но, по словам О’Кэрролла, когда дело доходит до ударов по зубам, панчеры должны бояться больше, чем панчеры. «В человеческом рту больше бактерий, чем во рту собаки, поэтому, если эти зубы попали вам в сустав, вам нужно будет промыть его в операционной, потому что бактерии могут размножаться и разрушать сустав», — сказал он.
Меня больше беспокоит удар в челюсть. «Нижняя челюсть представляет собой половину кольца, а кольца ломаются в двух местах», — объяснил О’Кэрролл. Если моя челюсть сломается только в одном месте, и она не смещена, сказал он мне, мне может сойти с рук закрытие челюсти проволокой и питье через соломинку в течение 4-6 недель. Это на самом деле лучший результат, когда дело доходит до переломов челюсти. О’Кэрролл сказал открытый перелом челюсти будет намного хуже. «Вот когда я заглядываю внутрь рта, и перелом продолжается до того места, где ваши десны и зубы отделились». Помимо тяжелого ремонта и очевидного риска обезображивания (давайте поищите в Google «открытый перелом челюсти», я подожду), существует также риск серьезной инфекции.
Реклама
Очевидно, что наиболее вероятная форма повреждения головного мозга самая легкая: сотрясение мозга. Внутричерепное кровоизлияние, то есть кровоизлияние в мозг, менее вероятно и намного страшнее. Если у меня будет «эпидуральное» кровотечение, это может показаться сотрясением мозга. «Вы теряете сознание. Вы просыпаетесь. Вы немного сбиты с толку, но чувствуете себя лучше. Через 20 или 30 минут вы постепенно впадаете в ступор», — сказал О’Кэрролл. Это будет эпидуральное кровотечение, и мне нужно ехать в больницу, иначе может произойти вклинение мозга, что может привести к летальному исходу. О’Кэрролл сказал мне, что сильный удар в висок может вызвать такое кровоизлияние в мозг, но что «если и происходит внутричерепное кровоизлияние, то чаще всего это происходит при падении».
Я предложил О’Кэрроллу гипотезу: если кулак вот-вот ударит его в лицо, о чем он больше всего будет беспокоиться? «Я не хочу, чтобы кто-то возился с моим глазом», — сказал он.
Само «глазное яблоко» и орбита (глазница) сложны, и они могут быть подвержены бесчисленному количеству различных травм.
«Возможно отслоение сетчатки», — сказал он, но добавил: «Я не вижу его в такой степени, как переломы».
Удивительно, но орбитальные переломы происходят не так, как я думал, — из-за того, что костяшки пальцев сдавливают глазницу. Вместо этого глаз и другие ткани, нервы, кровеносные сосуды и мышцы сжимаются кулаком и непредсказуемо взрываются наружу. «Давление должно куда-то уйти», — объяснил О’Кэрролл, и в результате часто происходит перелом кости где-то внутри сустава. И иногда эти внутренние орбитальные переломы серьезны, потому что мышечная система, которая контролирует ваш глаз, не любит, когда осколки кости черепа смешиваются с ней. «Если фрагмент кости застрял в этой мышце, и вы не можете полностью повернуть глаз внутрь или полностью наружу, это указывает на то, что вам нужна операция», — сказал мне О’Кэрролл.
Advertisement
Учитывая диапазон возможных травм, кажется, что реальная опасность получить удар кулаком в лицо является дикой картой. Вы можете умереть, но никто из тех, кого я знаю, не умер от удара кулаком по лицу или даже не нуждался в операции, и все они, кажется, смеются над этим.
Но некоторым страхам легко противостоять, поэтому я сам себя ударил в стиле Тайлера Дердена.
Я работаю через несколько столов от Майка Хреско, главного редактора Fightland, нашего родственного сайта новостей о боях и ММА. Майк, который знаком с джиу-джитсу и тайским боксом, знает, как бьют профессионалы. Это немного пугало, но это также означало, что он не поскользнется и не ударит меня в ухо, горло или что-то в этом роде. Я попросил Майка ударить меня, как парня в баре, который вышел из-под контроля и нуждался в ком-то, чтобы заставить его заткнуться. Но я также сказал ему, что мне нужно закончить писать это, так что никаких сотрясений, пожалуйста.
Это отстой.
Поначалу это было не совсем больно, больше похоже на общий шок для организма, что-то вроде небольшой автомобильной аварии или фейерверка, взорвавшегося возле твоей головы. У меня зазвенело в ушах, и у меня моментально разболелась голова. Я почувствовал, что рефлекторно отклоняюсь от него. В следующие несколько секунд мой мозг начал медленно рисовать картину конкретной травмы.