Как не бояться гопников: Как вести себя при встрече с гопниками
Как не нарваться на гопников и как с ними разговаривать если «приятная» встреча состоялась.
Итак, чего делать нельзя
Нельзя показывать свой страх
Если ваши противники это почувствуют в вас жертву — нападения не избежать. Внешние признаки «комплекса жертвы» суетливые или «зажатые» движения, низко опущенные глаза, иногда дрожащий голос. Всех этих признаков, даже если вы оказались в непривычной ситуации и вам страшно, быть не должно. Но это общий принцип. Рассмотрим теперь «мелочи».
Нельзя опускать глаза
Если вы проходите мимо агрессивно настроенной группы, опущенные глаза могут послужить сигналом к нападению. Опущенные глаза — признак слабости. С другой стороны взгляд направленный в глаза противнику может восприниматься как вызов и также может привести к побоищу. Самым оптимальным будет взгляд, направленный как бы сквозь противников. Это взгляд человека не боящегося, но и не желающего столкновения.
Нельзя «вязнуть» в разговоре
Весь разговор который затевается группой ваших противников (или даже одним человеком), может служить только для отвлечения внимания и прикрытия нападения. И, если вы втягиваетесь в разговор, пытаетесь давать ответы согласуясь с логикой или пытаетесь обдумать свой ответ, невольно вы отвлекаетесь от ситуации, чего и ждут ваши противники.
Помните, что в таком разговоре, вопросы вам будут задаваться таким образом, что ответить на них было невозможно. «Ты чё тут ходишь?», «Чё лыбишься?». Ответ должен быть таким же как и вопрос, то есть дурацким: «Чё стоишь?»-«Стою…» Или можно ответить вопросом на вопрос: «Ты чё по нашей улице ходишь?» — «А чё ж мне по ней на коне ездить?» Довольно часто, вместо вопросов выдвигаются какие-то требования («Дай закурить!»), опять-таки в надежде отвлечь вас от ситуации и нанести удар, в тот момент, когда вы будете копаться в поисках сигареты. Ответ: «Да не курю я…».(«…и тебе не советую!» — для обострения ситуации ).
Нельзя воспринимать всерьез все, что вам говорят
«Да я тебя сейчас задавлю, козёл!!.» Не пытайтесь представить себе, как это он будет вас давить. Если у вас развито воображение, то подобные картины могут вас деморализовать.
Заранее дайте себе установку, что все, что бы ни сказал ваш оппонент -«пурга», над которой можно только посмеяться. Потом.
Кроме того нельзя реагировать на оскорбления. (И-и-и, он назвал меня козлом? Я — козёл? Я же не козёл!). Если вы «прикинули на себя», его эпитет, то это может повергнуть вас в некоторое волнение и у вас может появиться желание ответить оппоненту. Эти эмоции также могут отвлечь вас от ситуации. Поэтому ответ на оскорбление должен быть подобен бумерангу.: «Ты урод!» -«Нет ты урод…» То есть оскорбление возвращается к его автору, не затрагивая вас. Если вы попытаетесь ответить позаковыристей, то это может заставить вас задуматься, что как мы уже видели тоже не желательно.
Нельзя выполнять «указания» оппонента
«Э-эй! Ну-ка, пойдем отойдем, братан!» Ответ: «Не пойду.
Иди, гуляй…»
Нельзя пятиться назад
Очень часто в процессе разговора оппонент подходит вплотную к вам, стараясь занять не только более удобное положение для неожиданного нападения (что не маловажно), но и для того, чтобы оказывать на вас психологическое давление. Не правда ли, от близко подошедшего человека хочется отстраниться? Так вот в данной ситуации нельзя отступить назад, как бы признавая подсознательно силу противника, его право стоять на этом месте.
Лучше, в ответ на его приближение все время смещаться в сторону, как бы заходя ему в тыл.
Нельзя оправдываться
Кто оправдывается, тот виноват, — говорили древние римляне. И это чистая правда. Оправдываясь, вы как бы признаете себя не правым, а значит у вас появляются большие шансы быть битым. Кроме, того пытаясь оправдываться, вы неминуемо «завязнете» в разговоре. Об этом уже говорилось выше.
Теперь немного о том, что нужно делать
Всегда нужно быть готовым к подобным ситуациям
Это пожалуй самое трудное.
Человека с неустойчивой психикой это может привести к некоторому расстройству или даже к мании преследования. Сближаясь с человеком или с группой, от которой исходит агрессия, необходимо немного подготовиться к встрече. Сразу же необходимо оговориться. Если есть возможность такой встречи избежать, её надо избежать.
Но сейчас речь идет о неизбежной по каким-либо причинам встрече.
Во-первых, необходимо выделить человека, от которого исходит наибольшая опасность — лидера.
В данном случае речь идет о группе. Лидер — это не всегда самый большой и сильный. Это может быть самый наглый в группе, он может быть самым «отмороженным». В любом случае такой человек заметен. Чаще всего такие люди и начинают «наезжать», если для нападения не хватает повода, они же чаще всего наносят первый удар, а остальные лишь развивают его действия. Впрочем, существуют более слаженные команды. В них роли распределяются более четко: один заговаривает зубы, а другой (или другие) занимает удобное положение и наносит внезапный удар.
Итак, в ситуации, когда вы видите, что стычка неизбежна, необходимо выбить лидера, лишить команду головы и примера (дурного). Быть может это заставит нападающих если и не отказаться от нападения, то по крайней мере несколько собьет их агрессивный настрой.
Во-вторых, необходимо соблюдать общие принципы работы с группой.
Еще до того как нанесен первый удар, или даже сказано первое слово, при ощущении опасности следует занимать удобное положение по отношению к группе. То есть не оказываться в её центре, находиться ближе к одному, контролировать взглядом и ощущением всех.
В-третьих, проходя (проезжая) мимо человека (или группы), который еще не определился в своем решении напасть на вас или нет, необходимо проделать следующее. Фиксируя положение его тела, как бы провернуться внутри своей телесной оболочки и занять удобное положение для защиты и контратаки. Внешне это никак не должно отразиться на ваших действиях, но описанное ощущение может дать некоторый выигрыш во времени.
Вот, пожалуй все первые советы.
Все сказанное выше можно отнести и к «наезду» бандитов.
Помните главное: рекетиры или бандюги, которые «наезжают»на вас, хорошо ознакомлены с психологией жертвы, с его ощущениями: бешенно бьющееся сердце, учащенный пульс, судорожное сглатывание слюны, дрожь рук (некоторые пытаются в это время закуривать сигарету и тем самым выдают себя),сиплость в голосе при ответах (чужой голос), ощущение ватных ног и холодок в конечностях, неприятный подташнивание в районе солнечного сплетения и прочее.
В процессе монолога «говорящего» выберете точку на его лице в районе где по идее должны срастись брови- это вызывает ощущение у стоящего напротив, ого что его внимательно слушают и смотрят ему в глаза. В это время постарайтесь вспомнить какое-нибудь стихотворение или песню и начинайте ее петь про себя, всецело вникая в слова песни.
Почти все песни состоят из 3-4 куплетов а их «внутреннее пение» занимает около 4-5 минут. К времени окончания «пения», «наезжавший», как правило, уже истощает свое красноречие.
Что это дает?
В первую очередь в самые, основные и критические моменты наезда (как правило это тихая монотонная речь с использованием жаргона и набора фраз «уроем», » закопаем», «поставим на счетчик», «опустим» и т.д.) вы сбережете нервы, не успеете испугаться, а следовательно и подать вида.
Во вторых у говорящего возникнет мысль, что его достаточно внимательно слушают.
В третьих у вас будет время подготовится к возможной атаке. Как правило при наезде присутствуют от 2 до 4 человек и они располагаются полукругом вокруг вас.
Если «разборки», наезды происходят в кафе, как например это делал Белый в «Грильетной», то это выглядело примерно так: один из людей оставался на входе перед входной дверью, контролируя вход и выход посетителей, другой оставался у вас за спиною, двое садилось за ваш столик по бокам…
Как правило разыгрывалась старая сцена, времен троек ГУБЧК, хорошо описанная Солженицыным в «Архипелаг ГУЛАГ»-: «плохой+хороший+тритейский судья». Высказывая свои «претензии», угрозы или требования, один обращается к судье (роль «судьи» или авторитета, слово которого было последним, на первых порах исполнял сам Белый, зажирев он передал ее Ярмышу).
Периодически «плохой» нервно выкрикивал «да шо мы тут с ним базарим, мочить его надо», Ярмыш давал ему знак успокоится и отводил его в сторону поговорить. «Хороший», высказывая всем видом свое расположение и симпатию к жертве, сокрушаясь, что рад бы помочь, но не может («против братвы не попрешь»),начинал уговаривать жертву не делать глупости и согласиться с наезжающими, аргументируя это тем, что жизнь такая скверная штука и ничего тут не попишешь. Главное запомнить одно: не вступайте не в какие объяснения и рассказы о ваших неприятностях в бизнесе, трудностях, отсутствии прибылей и т.д. Ваши объяснения никому не нужны и их никто не слышит. Это бесполезно. Спектакль не предусматривает иного финала, кроме того, который придумал автор (как правило сценаристом и режиссером был наш основной герой Шайдеров, он же с Майором составляли списки жертв для «обработки» и объектов, которые подлежали обложению дани или изъятию оного в пользу бригады). В лучшем случае, если жертва начинала противится и говорить,, что не согласна (платить дань, переписать квартиру, торговый объект и т.
д),тот ,который выступал в роли «нервного и агрессивно-плохого» начинал угрожающе склоняться к жертве, хватать его за воротник и кричать, чтобы слышали другие: «да он над нами издевается, да мы тебя уроем, урод…» в худшем-жертва получала оплеуху-подзатыльник. Это был пиковый момент, когда по сценарию должен был происходить психологический надлом рекетируемого. Плохо или хорошо, что за столько лет рекета (а разборки происходили ежедневно) еще никто и никогда не ответил на физическое оскорбление бандитам.. Это лишь подтверждает то что было сказано выше — прекрасное знание человеческой психологии и технологии страха. Не надо разыгрывать из себя героя и усугублять положение-это по крайней мере неразумно (хотя так хочется взять АКМ и положить нахрен всю эту босоту)…
Кто когда-нибудь видел глаза испуганного рекетира с дулом в его грязной окровавленной пасти, проливающего слезы и бормочущего о пощаде, — думаю только тот впоследствии сможет морально очиститься от родившихся в нем когда-то, во времена «наездов» комплексах беспомощности и чувства ярости.
Все это оставьте на потом.
«Месть штука вкусная, но подавать ее к столу нужно холодной» — так говорят итальянцы и они сто процентов правы. В любом случае, если вы настоящий мужчина, даже по прошествию долгих лет, не сможете простить себе подобного позора и унижения до конца дней своих, и эта идея — ИДЕЯ ОТОМЩЕНИЯ превратится в ваш диагноз..
Запомните — страх присущ всем людям
Страх -это врожденное свойство организма к самосохранению и самозащите. И этого не нужно стесняться. Нет людей бесстрашных — есть люди безрассудные. Отсутствие страха — это отклонение или болезнь, но она встречается достаточно редко и является отклонением. Ваши «наезжающие» тоже боятся. А может они боятся даже больше, чем вы сами. Никогда и никто не может окончательно предугадать действия жертвы, «прижатой к стене» и неимеющей выхода. Фактор случайности весьма вероятен.
Как самка любого животного или птицы бросается безрассудно спасать свое семейство и очаг, так любая жертва «наезда», может схватить железный прут и раскроить голову «наезжающему».
А это уже не входит в их планы. Поэтому в любом случае после наезда страдаете больше всего вы сами и ваша семья- потому как вы постоянно думаете об этом, потому как вы и ваши близки живут в страхе. Наезжающие же, как правило через час уже забывают об инциденте до очередного срока встречи, назначенного вам..
Сейчас легко давать советы, так как времена изменились.
Во всех случаях совет один и самый главный:
Никогда не прибегайте к помощи одной преступной группировки, дабы решить проблему с другой, — это погубило не один десяток, сотню и, тысячу людей и фирм.
Есть хорошая русская поговорка: «Ворон ворону глаз не выклюет».
В любом случае ваши проблемы удвоятся и «прессовать» вас будут уже с двух сторон. Не старайтесь найти кого-нибудь из близких, родственников участников группировки. Он подвластен мнению большинства и принадлежит группировке.
Самое страшное для «наехавших» — это гласность. Даже, если вы вели до того полулегальный бизнес, неплатили налоги или платили их частично, скрывали доходы(а как правило именно таких жертв было большинство, т.
к. в милицию они обращаться боялись) в любом случае обратитесь в органы милиции — Отдел по борьбе с организованной преступностью.
Жалобу или заявление нужно подать в официальной форме и обязательно укажите исходящий номер(если от фирмы) и дату подачи. Напишите заявление в 3-х экземплярах, как-то вверху укажите: координаты высшей инстанции (например, Нач. Главного Управления Борьбы с …..) по середине укажите Отдел вашего города, куда вы и подаете заявление. При подаче заявления в письменном виде, настоите на том, чтобы на вашем (третьем)экземпляре был поставлен входящий номер и дата вхождения документа в отдел (даже, если ваше заявление будет изъято «ментовской крышей» наехавших — запись в журнале входящих документов — очень серьезный документ, который почти невозможно уничтожить. В заявлении укажите, что вам и вашим близким угрожалось причинением физического насилия и даже расправой и потребуйте охраны. В случае, если вам будет отказано — это должно быть аргументировано в письменном виде.
(как правило в те времена 92-96 г.г. про такую вот соблюдавшую и скрупулезную жертву наезда говорили: «грамотный гад попался», «не трожь говно — воняет…»и т.д.
Баракян вызывал к себе на ковер «наезжавших», журил их, что не разглядели «грамотея» и давал приказ :»этого больше не трогать»…) На фирму потерпевшего, если он оказывался бизнесменом, посылалась тщательная и проверка налогово-финансовой деятельности- приходило 2-3 человека с 6-го отдела, выставляли работников офиса за дверь, срывали занавески и в узлы, сделанные из занавесок, ссыпали содержимое всех сейфов ящиков, ящичков, блокнотиков и мусорных корзин. Ну а потом «скрупулезно «все бумаги «проверялись» — любая фирма не могла действовать без кассово-финансовой документации, печати и т.д. т.е. того ,что было изъято. Фирмач понимал, что лучше заплатить, чем терпеть убытки и, после «откровенных разговоров «на пляже в плавках, дабы не было записывающих и подслушивающих устройств, называлась сумма, обсуждался вариант передачи денег и фирмач, получая свои узлы обратно, был несказанно благодарен своим благодетелям из «шестерки», заявление на «наезд» братвы с его согласия тоже «вертался взад».
..занавес падал под бурные аплодисменты. Желаемый результат был постигнут общими усилиями ).
Вы будете смеяться, но одним из последних моих советов будет прыгнуть с парашютом. Да-да именно прыгнуть с парашютом. Вы просто не можете себе представить, как все меняется внутри после того, как вы решили шагнуть в открытый люк навстречу стремительно приближающейся земле и возможной смерти (в случае, если не откроется парашют). Изменятся ваши представления о самой жизни и ценностях в ней. Самое страшное, что может случиться в нашей жизни — это смерть, но самое удивительное это то, что мы иногда забываем о том, что все там будем… И богатые и бедные и жертвы и хищники.
Кто-то из древних советовал строить кладбища в центре городов, дабы живые помнили….
Научитесь жить без страха, научитесь смотреть в лицо того, кто вас пытается унизить и отнять то, что принадлежит вам, ответьте ему, если можете, дайте сдачи.
Если не можете — посадите его в тюрьму.
И не бойтесь его — ничего он вам потом сделать не может.
..
Почему не стоит бояться гопников
Конфликты
Сергей Блохин
6 сентября 2017 17:01
Убийство Стаса Думкина вызвало волну возмущения по поводу ситуации с безопасностью в парке Горького. Сергей Блохин написал для «Афиши Daily» колонку о том, что полицейский контроль в Москве усиливать больше некуда.
«За последний год парк превратился в пристанище агрессивных гопников…». «Русское быдло…». «Парк, в котором убивают красивых молодых людей за то, что они «неправильно» одеты, по мнению пьяного быдла…». «Видимо, все уже бюджеты прекрасные люди разворовали — ни милиции, ни полиции, ни охраны. Бухай! Убивай!».
Это типичные комментарии, которые пару недель назад оставляли пользователи на фейсбук-странице парка Горького, усиленно опуская его рейтинг. Еще раньше — в середине августа — в парке произошла стычка, которая привела к смерти 29-летнего петербуржца Станислава Думкина. Телеграм-канал Mash — оплот новой медийной политики издания Life.ru — провозгласил, что убили Думкина за одежду «…не по понятиям».
Кто, как не «Лайф», лучше всех чувствует российское коллективное бессознательное? И аудитория не подвела — московская общественность быстро вырисовала себе образ страшного гопника, который ворвался в уютный хипстерский парк, чтобы покрошить любителей сидра и петанка. На следующей неделе в «Снобе» вышла колонка со злободневным названием «Мне страшно», «Новая» выпустила текст «Донбасс в парке Горького».
Позже выяснилось, что непредумышленное убийство совершил Корней Макаров — сын сериального актера Сергея Макарова, который также подрабатывает съемками в кино. В эпизодических ролях снимался и погибший Стас Думкин, так что вполне вероятно, что Корней со Стасом были знакомы. По крайней мере социальная антитеза из двух актеров складывается куда хуже, чем из гопника с хипстером. Разгоревшийся скандал скоропостижно потух, отзывы и колонки в осмысляющих медиа прекратились — началось следствие, пошли сюжеты на Первом и на «России». Страдающее от информационного перенасыщения общественное мнение, ничуть не смутившись, поехало дальше, а месседж «караул, гопники!» на странице парка Горького никуда не делся.
Надо признать, что архетип гопника сформировался не на пустом месте. Меньше чем за две недели до трагедии в том же парке «расплескалась синева»: корреспондент НТВ, жизнерадостно рапортующий о Дне ВДВ, получил по физиономии от пьяного десантника (который потом оказался никогда не служившим и очень православным футбольным фанатом по имени Колобок, ну это уже к вопросу о том, что у нас все оказывается чем-то другим). Тот эпизод показателен тем, что уже давно легализованные государством беспорядки на 2 августа попали в прямой эфир. Большинство истолковало произошедшее как кармическое воздаяние: спровоцированная телевидением агрессия вернулась в телевизор ударом по щам.
Не меньше, чем реальные случаи насилия, массовый страх хулиганства питает устоявшаяся в России в последние пару лет гоп-эстетика. Если в 2014–2015 годах можно было сказать, что продвинутая молодежь выбирает эскапизм во главе с фестивалем Outline в качестве попытки спрятаться от посткрымского патриотизма, то дальше наступила стадия принятия с дизайнером Рубчинским в качестве ее символа.
Вчерашние хипстеры будто признались, что им некуда бежать с подводной лодки под названием «Россия», и вместо погони за призрачным Бруклином решили романтизировать русскую хтонь да глухомань. На Пикнике «Афиши» теперь аплодируют песне «Панелька» Хаски и обожают хулиган-хаус «Грибов» — даром что они украинцы. В пабликах на пике форсируется мем «АУЕ», слоганом фантастического блокбастера Бондарчука «Притяжение» становится фраза «Мы из Чертаново!», и даже в Германии обретает некоторую известность феномен Russenhocke. Вместе со взлетом рэп-баттлов, также напирающих на пацанскую тему, чем является победа Гнойного над Оксимироном, как не победой «гопника» над «интеллигентом»?
Можно сказать, что проект Аигел — это уже артхаусное воспевание гоп-темы
Однако хулиганов в мемах, клипах и кино гораздо больше, чем в жизни. Московская полиция по итогам 2016 года сообщала о снижении преступности на 11%. Если не верите официальным сведениям, то можно поинтересоваться неофициальной статистикой. В среде футбольных фанатов, например, говорят, что последняя серьезная драка в Москве произошла полтора года назад перед хоккейным дерби ЦСКА и «Спартака». Раньше фанаты заходили на сайт fanstyle.ru в том числе, чтобы почитать обзоры последних побоищ, — в этом году подобных тем там нет в принципе. В преддверии чемпионата мира-2018 органы донесли до особо активных персонажей мысль, что не стоит бузить. В целом сегодняшняя Москва стерильна как никогда за всю непродолжительную историю Российской Федерации и, очевидно, достигнет пика безопасности во время ЧМ.
Наоборот, складывается ощущение, что монополию на волюнтаристское насилие все плотнее прибирает к рукам государство, и вероятность, что вас посреди дня разденут до трусов полицейские — или казаки с православными активистами, — гораздо выше гипотетического мордобоя в подворотне. Реальная повестка была объявлена не в парке Горького, а в клубе «Рабица», который был надежно забаррикадирован от хулиганов, за исключением тех, что в погонах. Уже после того как ночной клуб объявил о своем закрытии, стало известно, что во время полицейского налета сотрудники отжали соковыжималку, диджейский контроллер, фотоаппарат, пару айпадов — и не возвращают. Параллельную неконтролируемую реальность власти не позволяют разводить никому, и это в равной степени касается и рейверов в «Рабице», и хипстеров в парке Горького, и футбольных фанатов, и несферических гопников.
Прощальные кадры с разбора клуба «Рабица»
Россияне стали беднее, и хотя бедность часто шагает бок о бок с преступностью, в России превентивно фетишизирована идея безопасности и полицейского — а не общественного — контроля. Хотите больше безопасности? Но безопасность без демократии не приведет вас в Швецию. Зато приведет в Чечню или в Белоруссию, в безопасную КНДР, где драки на улицах немыслимы. В самом лучшем случае в Сингапур — страну с самым низким уровнем преступности в мире.
В дискуссии об убийстве в парке Горького не раз упоминали трупы, которые всплывают в водоемах нью-йоркского Центрального парка, и это нормально — город большой.
Или вот в Берлине недавно убили человека в парке Фридрихсхайн. Я уж молчу про великий и ужасный Герлитцер-парк с его неформалами и драгдилерами, где российская полиция могла бы обеспечить себя на всю жизнь за пару часов работы.
Немецкие полицейские слабаки — им для поимки наркоторговцев нужны доказательства, улики и понятые. В их случае безопасность не подменяет собой свободу и верховенство права, а именно такой размен идет в «безопасных» авторитарных странах. Поэтому когда вы требуете защитить себя от быдла путем увеличения любого рода охраны, камер и прочих инструментов надзора, то формулируете именно тот запрос трудящихся, который российское государство изо всех сил рвется удовлетворять.
расскажите друзьям
теги
ЦСКАСпартакНТВМВДLifeNews
люди
Станислав ДумкинСергей МакаровКорней Макаров
Поиски ответственности в отчете о пытках в Сенате
Вице-президент Дик Чейни выступает на Республиканском национальном съезде в Нью-Йорке в 2004 г.
Фото Рона Хавива / VII
Трагический резонанс в глобальной войне с терроризмом Опубликованный вчера отчет Специального комитета Сената по разведке о пытках не исчезнет и, вероятно, не должен исчезнуть в ближайшее время. Это показывает, что американцы участвовали в действиях от имени и с одобрения и под руководством своих высших избранных лидеров, которые, когда они совершаются другими в других местах, мы не только осуждаем, но и фактически рассматриваем как преступления, караемые смертной казнью. От такого знания нет пути назад.
Оправданий много, и они обязательно будут множиться, равно как и оборонительный тон и извинения — и не без причины некоторые призывают к пониманию. Защиты бывают двух видов, обе столь же ложные, сколь и глубоко прочувствованные. Во-первых, это правда, что ЦРУ следователи по большей части выполняли приказы и делали то, что им было сказано, что они были уполномочены делать; сделать их главными злодеями — значит очистить демократически избранных политиков, которые допустили это, и, что более важно, очистить демократию, избравшую этих политиков.
Мы все замешаны, а не только те, кто тонул, замерзал и мучил заключенных. Если есть вина, то она не должна подниматься только вверх, к начальству; она должна двигаться вовне, к тем, кто выбрал лучших людей, и ко многим, кто открыто поддержал их прочтение «войны с террором» и угрозы терроризма. (Можно предположить, что эта перспектива лежала в основе нежелания президента Обамы опубликовать отчет в первую очередь; никого не винить может быть неприемлемым, но винить кого-то в частности означало винить всех.)
Во-вторых, и исходя непосредственно из общей ответственности, есть утверждение, что если бы мы не пытали людей — подвешивали вверх ногами, насиловали ректально и все прочее ужасное — какой-нибудь террорист смог бы убить больше американцев , возможно с радиоактивной бомбой, или похуже. Это эмпирическое утверждение, но без особого эмпирического обоснования: в отчете, например, утверждается, что знаменитый «курьер», ключ к поиску Усамы бен Ладена, был обнаружен (и, безусловно, поддается обнаружению) вовсе не с помощью пыток.
но с помощью обычных следственных средств. Но это также моральное требование исключительности: в конце концов, каждая нация может утверждать, что ей нужно пытать заключенных, чтобы защитить свой народ. Северовьетнамцы находились под гораздо более прямой угрозой со стороны американских бомбардировщиков, чем американцы когда-либо подвергались в основном удаленным арабским террористам, однако никто никогда не предполагал, что вьетнамцы имели право пытать американских пилотов, даже если бы они могли узнать, скажем, о нацеливание и время бомбардировок, которые, возможно, спасли жизни вьетнамцев. Это было, говорили мы и будем повторять снова, никакое оправдание. У нас тоже нет. Это хорошее место, чтобы прояснить, что в данном случае сравнение с нацистскими и коммунистическими пытками, далеко не какое-то дикое нарушение приличий, а именно то, что необходимо — существенно, потому что без веры в то, что даже в военное время являются приемлемыми и неприемлемыми формами насилия, судебные процессы над военными преступниками после Второй мировой войны, которыми мы очень гордимся, действительно были бы не более чем тем, чем всегда называли их бывшие нацисты: чистой справедливостью победителя.
Если мы верим, как мы верим, что эти процессы были действительно справедливыми, то это потому, что действия, которые они санкционировали, включая пытки заключенных, были злом по своей сути, а не только злом, когда они совершались другими людьми.
В поисках окончательной ответственности мы смотрим на отдельных лиц: на Дика Чейни, явно занятого и до сих пор не раскаивающегося, и на бывшего президента Джорджа Буша, который, как показано в отчете, дал официальное разрешение на пытки, но не знал о них. вплоть до 2005 года — портрет отстраненного и некомпетентного руководителя, который шокирует даже тех, кого нелегко шокировать недоброжелателей. Но нам нужно смотреть и на себя. Нам нужно взглянуть на атмосферу страха, которую все, кроме немногих, создали и в которой участвовали после 9 лет./11. Эта атмосфера страха сделала неизбежную угрозу новых и более серьезных террористических атак правдоподобной, даже весьма вероятной. Отчасти это было естественным и неизбежным последствием злодеяния, унесшего так много жизней так быстро и так неожиданно.
Если это могло случиться, что не могло быть? Но это также было спроектировано, создано и задействовано многими, кто знал лучше или должен был знать. Когда Дик Чейни и остальные решили прятаться в бункерах вместо того, чтобы, скажем, вести рабочих с Уолл-Стрит через мосты и обратно на работу, не боясь; когда полемисты и редакторы говорили на языке мести и возмездия вместо более мудрого языка выздоровления и стойкости; когда густое облако страха не рассеялось возросшим пониманием, а удерживалось паникой, — когда все это произошло, почти наверняка последует движение к нарушению всех норм приличия. Из-за нашего коллективного страха случались плохие вещи, в которые мы теперь с трудом можем поверить. «Не бойтесь!» — сказал мудрец семь раз, подводя итог своему уроку. Это еще более глубокая мудрость, чем мы знали.
Совет Элисон Гопник родителям: перестаньте быть родителями!
Источник: Farrer, Straus & Giroux
Элисон Гопник — известный психолог, занимающийся вопросами развития, чьи исследования многое открыли в отношении удивительных способностей к обучению и рассуждению маленьких детей, и она, возможно, ведущий интерпретатор таких исследований для широкой публики.
. Она — один из лучших научных писателей, которых я знаю. В своей последней книге «Садовник и плотник », выпущенной всего несколько дней назад, она описывает результаты многих умных экспериментов, которые помогают нам понять, как маленькие дети учатся, наблюдая за другими, слушая других и систематически манипулируя объектами. пути в их игре.
Постоянная тема, вытекающая из таких исследований, как объясняет Гопник, заключается в том, что дети учатся, не пассивно впитывая информацию, а активно взаимодействуя со своим социальным и физическим окружением и делая логические выводы на основе того, что они видят, слышат и другим образом переживают. . Гопник утверждает, что дети многому учатся у других людей, в том числе у своих родителей, не потому, что другие намеренно учат их, а потому, что эти другие делают и говорят об интересных вещах, которые дети врожденно мотивированы пытаться понять и включить в свою жизнь. собственное растущее мировоззрение.
Действительно, Гопник описывает исследование, показывающее, что преднамеренное обучение может, по крайней мере, иногда, уменьшить количество знаний детей об объекте, потому что обучение имеет тенденцию препятствовать их самостоятельному изучению объекта и тем самым не позволяет им узнать о нем больше, чем то, что указал учитель.
Конечно, если мы примем этот подход и позволим детям учиться естественным образом, мы расстанемся с иллюзией, что можем контролировать то, что они узнают, и можем сделать их такими людьми, какими мы хотим, чтобы они были быть. Вместо этого мы доверяем детям формировать себя. И это приводит к главному тезису книги.
Гопник не только исследователь и писатель, но и мать троих взрослых сыновей и гордая бабушка маленького мальчика по имени Оги.
Ее книга основана на исследованиях того, как дети учатся, но ее послание адресовано родителям. В двух словах, ее послание родителям таково:
Родитель , по словам гопников, прекрасное существительное, относящееся к партнеру в особом виде отношений ; но это ужасный глагол, когда он используется, как это часто бывает, для обозначения того, что воспринимается как особый вид работы . Вот несколько слов гопников об этом ужасном глаголе.
• «Родитель» на самом деле не глагол, не форма работы, и она не направлена и не должна быть направлена на то, чтобы слепить из ребенка того или иного взрослого (стр. 8) …. Мы осознаем разницу между работой и другими отношениями, другими видами любви. Быть женой — это не «жениться», быть другом — это не «дружить», даже на Facebook, и мы не «ребенчим» своих матерей и отцов
• «Быть родителем — заботиться о ребенке — значит быть частью глубоких и уникальных человеческих отношений, участвовать в особом виде любви (стр.
9)… У любви нет целей или планов, но она имеет цель. Цель любви не в том, чтобы изменить людей, которых мы любим, а в том, чтобы дать им то, что им нужно для процветания. Цель любви состоит не в том, чтобы формировать судьбу наших возлюбленных, а в том, чтобы помочь им сформировать свою собственную. показать им путь, но помочь им найти путь для себя, даже если путь, по которому они идут, не тот, который мы выбрали бы для себя или даже тот, который мы выбрали бы для них… Любовь к детям не дает им пункт назначения; это дает им средства к существованию в пути
• «Слово «воспитание детей», ныне такое повсеместное, впервые появилось в Америке в 1958 году и стало общеупотребительным только в 1970-х годах (стр. 21). . … Но, на самом деле, воспитание детей — ужасное изобретение. Это не улучшило жизнь детей и родителей, а в некотором смысле даже ухудшило их. Для родителей из среднего класса попытка вырастить из своих детей достойных взрослых становится источником бесконечного беспокойства и чувства вины в сочетании с разочарованием.
Название книги — Садовник и плотник — происходит от двух способы осмысления роли родителей в развитии детей. Здесь, опять же, словами Гопника:
• «В модели воспитания быть родителем — все равно, что быть плотником. материал, с которым вы работаете, и это может иметь некоторое влияние на то, что вы пытаетесь сделать. Но, по сути, ваша работа состоит в том, чтобы превратить этот материал в конечный продукт, который будет соответствовать схеме, которую вы задумали с самого начала. Вы хорошо поработали, глядя на готовый продукт. Верны ли дверцы? Устойчивы ли стулья? Беспорядочность и вариативность — враги плотника, точность и контроль — его союзники. Семь раз отмерь, один раз отрежь
• «С другой стороны, работая в саду, мы создаем защищенное и питательное пространство для цветения растений.
… И, как известно любому садоводу, наши конкретные планы всегда срываются. Мак всходит неоново-оранжевым вместо бледно-розового, роза, которая должна была взобраться на забор, упрямо остается в футе от земли, черную пятнистость, ржавчину и тлю никогда не победить. … И все же компенсация заключается в том, что наши величайшие садоводческие триумфы и радости также приходят, когда сад выходит из-под нашего контроля, когда сорное кружево королевы Анны неожиданно появляется в нужном месте перед темным тисом, когда забытый нарцисс путешествует в с другой стороны сада и прорывается среди голубых незабудок, когда виноградная лоза, которая должна была оставаться скромно привязанной к беседке, буйно вьется по деревьям. … В отличие от хорошего стула, хороший сад постоянно меняется, приспосабливаясь к изменяющимся условиям погоды и времени года. И в долгосрочной перспективе такая разнообразная, гибкая, сложная, динамичная система будет более надежной и адаптируемой, чем цветение в теплице, за которым тщательно ухаживают9.
• «Таким образом, наша работа как родителей состоит не в том, чтобы воспитать ребенка определенного типа. Вместо этого наша работа состоит в том, чтобы обеспечить защищенное пространство любви, безопасности и стабильности, в котором могут процветать самые непредсказуемые дети. Наша работа не в том, чтобы формировать умы наших детей; это позволить этим умам исследовать все возможности, которые предоставляет мир. …. Мы не можем заставить детей учиться, но мы можем позволить им выучить
Хотя она не говорит этого прямо, кажется очевидным, что гопникам подойдет глагол «родить», если он означает что-то вроде «садить».
Те, кто читал мою книгу Free to Learn , знают, что я полностью согласен с Гопник практически во всем, что она говорит об обучении детей и соответствующей роли родителей. Действительно, ее исследование и некоторые другие исследования, которые она описывает, включены в доказательства, которые я представляю в своей книге.
Однако у меня есть одна большая претензия к книге Гопника. Гопник не признает, что модель плотника со всеми ее проблемами применима вдвойне, или втрое, или гораздо больше, чем втройне, к нашей системе школьного образования. Я бы хотел, чтобы она более прямо указала пальцем на школьное образование, которое в значительной степени является продуктом и поощряется академическими учреждениями, такими как Беркли, где она работает (и Бостонским колледжем, где я работаю), а не родителями.
На самом деле, как я утверждал в другом месте (хотя и не с помощью этих терминов), столярная модель обучения в значительной степени является движущей силой столярной модели воспитания. Очень трудно быть родителем-садовником, отправляя своего ребенка в школу плотников, и сегодня все государственные школы работают в режиме плотников. Ваши дети продолжают проходить тестирование, чтобы увидеть, насколько они успешны в соответствии со стандартной моделью для всех детей, установленной системой школьного образования.
Я был родителем-садовником, пока мой сын не пошел в школу, а потом, когда он пошел в школу, возникло такое несоответствие между школьными ограничениями в его жизни и моей верой в то, что ему нужна свобода для роста, что я боялся, что он быть раздавленным в конфликте.
Единственным решением, не отказываясь от модели садовника и не наблюдая, как увядает мой полевой цветок, было забрать его из школы. К счастью, мы обнаружили школу Садбери-Вэлли, радикально альтернативную демократическую школу, которая работает в полном соответствии со всем, что говорят гопники о том, как дети учатся и развиваются. Это настоящий сад, где дети и подростки могут играть и исследовать по своему выбору и становиться самими собой, красивыми, разнообразными, постоянно меняющимися личностями. Это школа, которая существует уже почти 50 лет; это одна из наиболее изученных существующих школ; ее модель была успешно воспроизведена многими другими школами по всему миру; и тем не менее ее существование почти никогда не признается учеными, даже теми, кто считает, что дети учатся лучше всего, когда они могут исследовать и играть по-своему.
Большая часть моих исследований, обобщенных в Free to Learn и в предыдущих эссе в этом блоге, а также в научных статьях, посвящена тому, как молодые люди учатся и развиваются, когда они действительно свободны контролировать свое собственное образование, так, как они созданы природой.
В рамках этого исследования я наблюдал за выпускниками Садбери-Вэлли и выросшими «анскулерами» (людьми, которые обучались на дому по методу, при котором они сами отвечали за свое образование). Такие исследования о том, что происходит, когда дети действительно вырастают свободными, чтобы планировать свои дни и судьбы, в безопасной и заботливой среде, являются естественным реальным дополнением к тем лабораторным исследованиям, которые обсуждает Гопник.
Гопник ясно признает, что школа — это проблема. Она пишет о том, как школы учат детей хорошо учиться в школе — хорошо сдавать тесты — но не более того. В какой-то момент она говорит: : «К тому времени, когда они приходят в наши классы, многие студенты Беркли становятся абсолютными матаджуро в сдаче тестов. Неудивительно, что мы глубоко разочарованы — а они обиженно удивлены, — когда мы просим их вместо этого на самом деле стать учениками ученых или ученых. Квалифицированные взрослые, конечно, продолжают сталкиваться с трудностями, но сдача экзаменов не входит в их число.
Быть лучшим тестируемым в мире не очень помогает открывать новые истины об этом мире или новые способы процветания в нем (стр. 190)».
Но гопник не признает масштаба проблемы и ничего не говорит о том, как наши плотницкие школы мешают родителям заниматься садоводством дома. Она не предлагает никаких предложений о том, что делать со школами, и не признает, что тысячи семей успешно воспитывают своих детей в режиме садовника, исключая их из стандартных школ. На самом деле, ближе к началу книги (стр. 6) она говорит: « Я считала — и верю до сих пор — что хорошие государственные школы лучше всего подходят для всех детей. ” Я уверен, что это политкорректно сказать и заставить истеблишмент думать: «Она в порядке», но это противоречит всему остальному, что она говорит в этой книге. Где эти «хорошие государственные школы», о которых она говорит? Те, которые обычно называют «хорошими», — это те, которые дают самые высокие результаты тестов и оказывают наибольшее давление на детей.
Все государственные школы в наши дни оцениваются, а учителя оцениваются по результатам тестов детей. Каждая государственная школа по закону работает в режиме плотника; ни один из них не является садом.
Хорошо, я немного расстроен, и, наверное, я это выказываю. В академических кругах так много умных и добродушных людей, которые, как и гопники, вроде бы понимают это, но затем не могут прийти к логическому заключению и даже не смотрят на реальные доказательства, которые их идеи просят их изучить. . Уже давно существуют доказательства того, что можно создать учебные пространства, в которых дети и подростки могут учиться естественным образом; и уже давно существуют доказательства того, что дети и подростки прекрасно развиваются, очень по-разному, как цветы в саду, в этих пространствах; и уже давно существуют доказательства того, что такие учебные помещения гораздо дешевле и с ними проще работать, чем со стандартными школами, именно потому, что они работают с детской природой, а не против нее.